вероятность такого поведения – это желание доказать своё превосходство перед униженным мужем, тем самым унизив его ещё больше. Так разваливаются семьи. Так развалилась и моя семья. Тем временем наш маленький сынок рос, тосковал по родителям, думал, что так надо, заводил друзей, отбивался от рук.
Как-то во сне мой мальчик, а было ему тогда лет семь, стал плакать и проснулся от страха. Как могла, успокоила, но Володе было не до сна, ему хотелось обстоятельно рассказать свой страшный сон, в котором с двух сторон его сжимают два прозрачных шара, похожие на мыльные пузыри. И так сильно сжимают и душат его, что он не знал, как выбраться, и проснулся от страха. Я вытерла его слезинки. Самой тоже стало страшно. Долго не спали. Теперь думаю, что сон тот – это я со своим мужем в противостоянии, и были мы теми мыльными пузырями, душившими собственного сына. Вместо того чтобы поговорить по душам и постараться понять, мы просто тиранили друг друга, тем самым уничтожая и разрушая себя, своё счастье и счастье своего сына. И даже никогда при нём вслух не обвиняя друг друга, мысленно при этом оставаясь при своём, мы разрушали его психику, расшатывали его равновесие души этими своими мыслями. Мыслями, в которых не было любви. И мы не понимали этого, и некому было нас научить, так как и родители наши и их родители и так далее тоже этому не обучены. А всё это, оказывается, и есть естественные законы природы. Суровость которых начинается в незнании, и незнание не избавляет от ответственности.
6. Ученик
Вечерами всем хотелось что-то почитать, ребёнка занимали игрушками и среди них – кубики с буквами. Глядя на всеобщую приверженность к чтению, Володя научился складывать слова в четыре года. А там и читать. Когда пришло время, выбрали школу с углублённым изучением английского, предварительно посещая уроки для дошкольников. Учился хорошо, почти на «отлично». Английским занимался с репетиторами и проблем с языком не возникало. Но поведением классная руководительница была недовольна. Все ранения своего чувства достоинства Володя тщательно скрывал от всех, в том числе и от близких, поэтому не жаловался. Ошибки учителей сильно сказываются на детях, это ни для кого не секрет. Секретом остаётся момент, когда эти ошибки совершаются. Об ошибке педагога узнаю позже, на одном из длительных свиданий в тюрьме. А на то время знала только, что учительница английского Валентина Валентиновна обожала Володю и ласково называла его «хани-бани». Именно об этой учительнице Володя только и говорил, когда спрашивали о его школьных делах. Возможно, именно её любовь привила тягу к английскому, и, может быть, жажду к знаниям вообще. Жаль, что её любовь не могла противостоять бессердечию классной руководительницы, которой в голову не приходило, что, ставя в угол при всём классе мальчика, она унижает его. А может, и приходило, и именно так находило выход её самодурство, выращиваемое в семье. Классная ставила в угол детей, и чаще всех моего мальчика, можно сказать, систематически регулярно. Володя тайно складывал
