и восхищенной,
Сны видящей средь бела дня,
Все спящей видели меня,
Никто меня не видел сонной.
Освистанной и освященною,
забытою и обретенною,
то белой чайкой, то вороною —
ты всем слыла,
обласканной и обнесенною,
восславленной и возмущенною,
вещуньею непогребенною
так и ушла…
С шальной декабрьской метелью ли
между стихом и рукоделием
округ стола
вдвоем сидели мы в молчании,
твои собратья по изгнанию,
метель мела.
Не голосили о покинутых,
не вспоминали об отринутых,
коль пала рать,
с последней песнью лебединою
так ты на родину единую
шла умирать…
К Москве ли, к древнему востоку ли
плыл взгляд нездешний с поволокою,
измученную, одинокую,
дыша едва,
увы, писательскими женами
отвергнутую, прокаженную,
никто тебя не видел сонною —
всегда жива!
2
28 октября 1910 г. Лев Николаевич
Толстой бежал из родного дома…
Этой ночью, осенней, промозглой,
натыкаясь на ветки в саду,
он ушел, может быть, слишком поздно…
– Не могу, не могу на виду…
Ветер конскую гриву полощет,
в жмурки с тенью играют огни.
– Умирать надо тише и проще,
не могу, не могу, как они…
Будто в пору щемящих признаний,
все решится вот здесь, на скаку:
– Надо жить, как простые крестьяне,
больше лгать не могу! не могу!
Как уехать негаданно, тайно —
в ночь вся Русь распахнула окно!
И куда, где приют хоть случайный —
к младшей, к Машеньке, в Шамардино!
Вот и Оптина, тихая Жиздра,
страх монашек, презренье дворняг…
Где былая уверенность в жизни?
– Не могу, не могу, чтобы так…
Кони, рельсы, угар, пневмония.
Соня, дети, жандармский разгул.
Из Астапово на всю Россию:
– Не могу! не могу! не могу!
Что десятков годов прогалдело…
и уже на другом берегу
из души, покидающей тело,
все одно – не могу! не могу!
3
На Суворовском бульваре
в январе зима в разгаре,
в хохот ветра ль, в прыск сугроба ль —
на подворье мерзнет Гоголь,
уж на бронзовой шинели
комья снега запестрели…
Но задумчиво ли, строго ль —
не с мороза стынет Гоголь!
Приглядитесь, подсмотрите,
как серебряные нити
препахабно, препроворно
расползлись по гриве черной,
как на цоколе привычно
ухмыльнется Городничий,
козыряют
