своей возлюбленной, наслаждайся звуком ее голоса, восторгайся ее умом… Нет, неизбежно наступает момент, когда ты хочешь оказаться с ней в постели. Принято считать, что секс – высшая точка настоящей любви. – Я незаметно для себя впал в лекторский тон, именно так я читал лекции, когда еще их читал. – В пользу этого утверждения говорит тот факт, что секс без любви чаще всего вызывает в человеке подспудный стыд, это ведь, если трезво посмотреть, довольно смешное и глупое занятие – дергаться и постанывать. В то же время, когда сексом занимаются люди, которые действительно любят друг друга, неловкость пропадает. Можно сказать, что серьезнее занятия просто не найдешь. В эти минуты переживается настоящее единство с другим человеком – единство и духовное, и телесное. Знаешь, мне кажется, что в эти минуты происходит что-то вроде взаимного обмена какими-то энергиями, как электрический ток, который, как известно, течет в обе стороны, а в одну сторону он течь просто не может. И вот этот обмен духовными энергиями во время, когда люди занимаются любовью, а не просто «отдыхают», и есть главное в сексе.
Всю мою длинную и пафосную речь (а как еще прикажете мне говорить о таких вещах?) Лука слушал внимательно, ни разу меня не перебив, и иногда кивал головой.
– Я понимаю, что у вас в этом смысле, да и в любом другом, больше опыта, чем у меня, но у меня тоже была… ну, любимая девушка. И мне кажется, что все, что вы только что говорили, я тоже чувствовал.
– Ну хорошо, тогда у меня к тебе вопрос, – хитро улыбнулся я.
– Давайте!
– Ты сказал, что любимая девушка была. А потом, видимо, любовь прошла. Почему проходит любовь?
Лука как-то сразу посерьезнел – видимо, я задел неприятную тему Я сказал ему на всякий случай, что вовсе не обязательно рассказывать мне какие-то тайны, если они у него есть, а что у нас чисто теоретический разговор.
– Это-то я понимаю, – ответил Лука. – Да и тайн никаких нет, просто девушка ушла к другому, как это обычно и бывает. Просто это действительно очень грустный вопрос. Сейчас подумаю.
– Любовь проходит, – сказал Лука, подумав, – потому что человек несовершенен. Не тот, понятно, которого любят, а тот, который любит. Вот смотрите, когда я люблю девушку, я же вижу в ней только хорошее, правда?
– Конечно, – подтвердил я. – Даже если в ней есть что-то плохое, а что-то плохое есть во всех людях.
– Да, и я знаю, что это очень здорово и приятно – видеть в человеке только хорошее. Но и, как оказывается, очень трудно. Сначала я замечаю, что у нее… не знаю, все, что угодно, – грязь под ногтями. Потом – что у нее не такой уж прекрасный характер. Потом – что она не прочь позаигрывать с другими мальчиками. Ну и так далее. Я все больше вижу плохого и все меньше хорошего. Но ведь это не потому, что она изменилась, – она-то та же самая, что и была! Тот же самый человек, в котором я видел только хорошее, а плохого не видел. Так откуда взялось это плохое? Получается, что ему неоткуда взяться, кроме как от меня самого.
Я прихлопнул ладонью по рулю от удовольствия, вот он промысел, который люди
