На том все и было решено.
Свадьбу, как и было задумано, отгуляли с размахом. Через два дня молодые уехали в свадебное путешествие, а гости продолжали пировать еще неделю.
– Как здесь хорошо! – воскликнула Тоня, вдыхая полной грудью вкусный деревенский воздух.
Она раскрыла руки и замерла, точно намеревалась обнять весь мир, но опасалась, что не сумеет обхватить его полностью. Анатолий, улыбаясь, смотрел на юную жену. Это была ее идея провести месяц в деревне. Он не возражал – пусть себе поблажит. И потом здесь и впрямь неплохо: чудесный воздух, птички, цветочки.
С юности пресыщенный женщинами, он не был влюблен в нее без памяти, но она нравилась ему. Романтичная, чистая, искренне любящая его. Кажется, в XIX веке таких барышень называли тургеневскими девушками.
– Тоня! А ты бы пошла за мной на край света? – неожиданно спросил он.
– Конечно, пошла бы, – не раздумывая ни секунды, ответила она.
Анатолий довольно улыбнулся. Нет, он, конечно, не женился бы на ней, если бы ее папа не был хозяином торговой сети, а так в перспективе все нажитое Духаниным-старшим перейдет к Антонине, то есть к нему.
«Эта влюбленная дурочка ни за что на свете не станет с ним спорить». – Анатолий так расчувствовался, что подхватил жену на руки и закружил возле старой веранды, обвитой девичьим виноградом.
– Слышишь, кузнечики стрекочут, – проговорила Антонина, обвивая шею мужа белыми нежными руками и прижимая голову к его плечу.
– Слышу, слышу, – отозвался он и понес жену в уютную прохладу дома, пахнущего чисто вымытым деревянным полом, ветками полыни, разбросанной в прихожей, и еще чем-то непонятным закоренелому горожанину.
– Погоди, – прошептала Антонина, отбиваясь от нетерпеливых рук мужа, – я сама сниму белье, а то ты все разорвешь.
– Купим другое, – жарко дышал он ей в ухо, и она, опьянев, сдалась на милость победителя, забыв о сохранности дорогих кружев.
– Толь, а вдруг я забеременею? – спросила она некоторое время спустя.
– Так что с того, – отозвался он лениво, – ты теперь мужняя жена.
– Значит, ты хочешь ребеночка? – обрадовалась Тоня.
Он кивнул.
– Правда-правда? – не унималась юная жена.
– Конечно, хочу, нам же нужно наследниками обзаводиться, – проговорил он и снова потянулся к жене. И она с радостью вся раскрылась ему навстречу.
Неделя пролетела незаметно. Тоня была счастлива и радовалась, что никто им не досаждает и они заняты только друг другом.
– Знаешь, – сказала она, обрывая с ветки первую вишню, – мне иногда кажется, что мы с тобой в раю, как когда-то Адам и Ева. Только мы и больше никого.
– Надо поглядеть, – усмехнулся Анатолий, – не притаился ли где-то поблизости змей-искуситель.
– Толя! – воскликнула внезапно побледневшая Тоня. – Нельзя так говорить!
