Да мне даже оруженосцем у тебя претит быть после этого!
– Ничего я не боюсь, – раздраженно отозвался я. – Просто не хочу искать приключений на свое определенное место мягкой консистенции.
– Вы подумайте! – всплескивала руками сестрица Матильда. – Какие мы слова-то всё знаем! А мечом махать со-овсем не умеем.
– Придет он к Артуру, – разглагольствовал Причард. – У него там, ясное дело, спросят: «И чего ж ты, мил человек, делать умеешь?». А он и ответит: «Перышком чиркать да языком чесать»…
– Ну, как же, – возразила Тильда. – Он же у нас воин! Скажет: «Пару гнусов болотных лопатой зашиб, хотел третьего прихватить, да тот прыткий оказался – сам смылся, да еще и лопату стыбзил!».
– Сволочи, – ругался я. – Это уж мое дело, чем я по дороге занимался.
– Знамо чем, – зубоскалил Причард. – В кубики игрался.
– Отстаньте вы от Германа, – попросил Ико. – Я сам на дракона пойду.
– Ага, – кивнула Матильда. – А мы Шульману твою шапочку принесем и скажем: «Спасибо за доверие». Ты принц, и мы за тебя отвечаем, посему никуда не пойдешь.
– К тому же в нашей экспедиции – вы забыли, друзья? – есть самый настоящий рыцарь! Его зовут Герман Бычий Глаз! А мы – его сопровождающие и носим оружие в свободное время.
Вот поэтому-то за меня и взялись, так сказать, со всех концов и по-настоящему. На каждом привале мы с Ико рубились деревяшками до седьмого пота, а по мере приближения драконьего гнезда в драк-партнеры мне, как я уже говорил, выставили Асьмушку – дракон все-таки. Для прочих это был бесплатный цирк – они усаживались кружком и принимались активно болеть: Ико и Штуша – за меня, а Прич и золотая моя сестрица – против. Получалось у меня вполне сносно. Во всяком случае, первый замах. А вот когда Асьмух подымался в воздух и начинал с пыхтеньем описывать круги надо мной, глупо машущим деревянным мечом, зрители падали с насиженных мест и катались по земле от смеха. Иногда дракончик входил в пике и с мягким шумом падал прямо на меня – получалась куча мала, в которой зрители принимали живейшее участие.
Конечно, от моего меча у Асьмушки в синяках были и лапы, и хвост, но и я был опален с ног до головы (мои мучители решили не мелочиться – а что, если дракон, к которому мы идем, окажется огнедышащим?). Ресниц у меня уже не было, от бровей остались чахлые кустики, да и вонял я, надо сказать, как неощипанная курица над очагом.
Уже почти возле самой цели мы решили устроить генеральную репетицию. Прич командовал парадом (как-никак, при третьем рыцаре оруженосцем, опыт есть и положение обязывает, хотя сам никогда и ни с кем не сражался – зачем?).
– Левей! Правей! – орал Прич. – Вниз! Вверх! Живот втя-нуть! Коли круп-но! Коли мел-ко! Ага! Отбил! Левее! Разворачивайся! Развора… Тьфу!!!
– Ась-муш-ка! Ась-муш-ка! – верещала Матильда.
– Гер-ман! Гер-ман! – басил Кутя, топая в азарте четырьмя лапами сразу.
– Осторожнее!
