ты же и сказал! Хотя Камелот вроде на юге, аккурат за драконом. На севере ж диком стоит одиноко большой ледяной великан, – процитировал по памяти Дима.
– Конечно! – улыбнулся я. – Какой же я дурак. Давайте есть.
И мы дали есть. Потом, когда сытые и довольные охранники повалились на землю с твердым намерением задать храпака, я засобирался. Повыкидывав из мешков содержимое, я перепаковал их так, чтобы можно было взять с собой только один: с едой для Ореха и мазью от ран для себя – а вдруг пострадаю? Остальные два мешка я спрятал в кустах. Потом взвалил кладь на себя, поправил перевязь с мечом, развернул карту и пошел на поиски противника.
– Э-эй! – раздался слабый голос. Я повернулся. Дима, приподнявшись на локте, с укором смотрел на меня.
– Сбегаешь, значит? – сказал он уныло. – А нас за это казнят, если тебе интересно.
– Куда я сбегаю? – удивился я. – К дракону иду, видишь? По карте, как и было сказано.
– А щит чего не взял?
– А зачем он мне? Я с мечом-то не знаю, как управиться, а еще щит с собой таскать? Нет уж, дудки!
– Дудки так дудки, – и Дима, уронив тяжелую голову на живот товарищу, гулко захрапел. А я все-таки развернул карту и пошел к дракону в пасть.
Долго ли, коротко ли я шел, и вдруг услышал за деревьями потрескивание костра, а затем увидел и сам костер. Возле него сидел Орешек и жарил сосиску на палочке. Заметив меня, он приветственно кивнул.
– Садись, – сказал он и протянул мне сосиску. – Горячая, собака!
– Спасибо, не хочется, – отказался я.
– А остальные где? – спросил Орех, откусывая сразу пол-сосиски.
– На конюшне заперты, – вздохнул я. – Меня вот за драконом послали.
Парень замер с не дожеванной сосиской за щекой, затем волевым усилием сглотнул ее и, заметно волнуясь, спросил:
– За каким драконом?
– За любым. Где-то здесь, говорят, один из них ошивается.
– И зачем им дракон?
– Да им весь-то не нужен, хоть бы голову принести…
Орех вскочил на ноги.
– Не дам, – сказал он сквозь зубы. – Он мой!
– Кто? – опешил я.
– Асьмушка!
– А он-то тут при чем?
– Эй, Асьмуш! Тц-тц-тц! – позвал Орешек вместо ответа.
Зов был услышан. Деревья захрустели, и из-за них, топая и раскачиваясь из стороны в сторону, вышел Асьмушка. С первого взгляда я понял, что имел в виду Орех. Асьмушка был самым настоящим молодым драконом. И тут я узнал в этом бычкообразном существе того самого хохлатого малыша, что сидел на груди Мерлина, и которого Кутя своим могучим чохом отправил в неизвестность. Об этом я и рассказал Орешку, а дракон слушал и время от времени потряхивал пучком белой шерсти, росшим аккурат посреди лба.
– Хохлатый дракон! – качал я головой. – Расскажу – не поверят. А где ты его взял?
– В лесу нашел, когда гулять ходил. Я же рассказывал, помнишь? А вот
