ни на грош! – пробасил Баджер с таким животрепещущим возмущением, что мне показалось, будь его воля, он бы всех жрецов заставил землю копать.
– Баджер, жрецы очень важны для народа, – миролюбиво произнес Гра. – И не только. Визард дал бы фору многим разведчикам, а его ум, не в обиду вам, – обратился он ко мне, – не уступает Милоа. Он передает множество интересных сведений, полученных из своих не слишком достоверных источников, но большинство из них потом оказываются верными. Кроме того, он очень поддерживает народ, его просто обожают!
– Тогда, если вы тяготеете к мистике, вам прямой путь туда, – сказал Бирук, добродушно глядя на меня.
Но я покачала головой.
– Это все звучит заманчиво. И да, я тяготею к мистике. А как же тут не тяготеть, если сам факт попадания меня в этот мир – сплошная мистика?! Но даже если жрецы из своих «тайных каналов» могут видеть втрое больше, чем вы, вряд ли они смогут дать отпор врагу. Поэтому я прошу вас принять в свои ряды. И посвятить меня в ваши планы. Я решилась.
Я не хотела, чтобы мои слова звучали как-то торжественно или напыщенно, или очень требовательно. С помощью правильных интонаций я постаралась добиться спокойного и уверенного тона, который должен был донести до слушателей мою искренность и целеустремленность.
Поэтому воцарившееся молчание порядком напугало меня.
– Нет, эти Милоа и вправду строго индивидуальны. И каждый преподносит свои сюрпризы, – услышала я бормотание Бирука. Этот человек был явно склонен разговаривать с самим собой.
– Для меня будет честь принять вас в свои ряды, – с хрипотцой в голосе произнес Баджер, как всегда, торжественно, как будто короновал меня.
– Поздравляю, – подмигнул Максон, пожав мне руку.
Тогда вдруг заговорил Лорент.
– Вы отважны, юная дева, и это похвально. Сможете ли вы справиться с чувством опасности – покажет время. Ваши слова не восприняты как хвастовство, но, если верить в их искренность, вы слишком хороши. И это накладывает на вас ответственность, которую вы, я вижу по вашим глазам, готовы принять. Храбрая девушка, если кто и разрешит нашу проблему с имперцами, то такая, как вы.
Его странная манера говорить выдавала в Лоренте настоящего «аборигена» – истинного горца. Но слова его прозвучали как пророчество. Не выдавая своих страхов, я попыталась перевести все в шутку:
– Уж не хотите ли вы сразу послать меня в пасть имперцев, раз я кажусь такой… эм, смелой и сообразительной?
«Не перегнула ли я палку с красноречием?» – пронеслась мысль.
Лорент улыбнулся. Это была улыбка шамана или идола, или даже обретшего плоть языческого бога.
– Ты мыслишь, как все, во временных рамках. В твоих книгах этого не написано, но горские племена по-другому видят время. И мы можем видеть иначе и события. Я лишь сказал тебе о твоих возможностях.
– Спасибо, – только и нашлась ответить я, сильно смутившись.
– Вот и
