год он сильно вытянулся. Руки-ноги вдруг за одно лето выросли так, что сестра за голову схватилась – купленная заранее школьная форма, оказалась мала.
Внешность изменилась тоже. Волосы поднялись густой шапкой. Глаза же, чуть вытянувшись к вискам, окруженные обильными ресницами, окрасились в глубокий темно-серый цвет. Взгляд стал цепким, даже пронзительным.
На девочек, не обращавших на него внимания до восьмого класса, вдруг напала влюбленность. Теперь на переменах возле его длинных ног происходила какая-то девчачья возня. Он, молча, недоумевая, обходил поклонниц, а то и вовсе устремлял взгляд куда-то поверх голов смущенных одноклассниц. Начались звонки по вечерам, записки в портфеле. Прочитав их, Сергей заливался краской смущения и злился.
Обсудить с сестрой эту ситуацию Сергею в голову не приходило. Сестры он стеснялся, немного побаивался ее деловитости и строгости.
Друзья и в повзрослевшей жизни Сергея не играли существенной роли. Звали— шел в кино, играть в футбол, кататься на каток, но сам никого никуда не звал, ни о чем не просил, к себе не приглашал и в гости ходил редко.
Но приятели все, же были. Костя, Марат, Игорь.… С ними он занимался в секции баскетбола. С Костей и Игорем они вместе поступили в мореходку, не сговаривались, так получилось. Были рядом, бок о бок, во время учебы, отсюда— дружба.
Ему нравилось дарить им поделки, сделанные своими руками. Сережины рисунки и корабли друзья с удовольствием уносили домой. Увлеченно рассказывал про эти самые корабли, парусники, фрегаты, что как устроено, как что работает, чем вызывал у товарищей глубокое уважение.
Учился отлично, проблем и хлопот сестре не доставлял, хотя родительские собрания Светлана полностью игнорировала. Сил хватало лишь на проверку дневника и карманов – на предмет тайного курения.
Несмотря на все хлопоты, как- то, между прочим, у нее состоялся роман с британцем с русскими корнями Ларри Питерсоном. Ларри просил называть его по-русски – Илларионом, дескать, так назвала его русская бабушка.
Света не возражала, привыкнув к чудачествам иностранцев. После двух лет пунктирной любви последовало предложение руки и сердца, но она, подумав, отклонила, выдвинув жениху аргумент – а младший брат?
Расставание с несостоявшимся женихом было долгим и мучительным, и с годами связь не оборвалась, а наоборот укрепилась.
– Я иметь привычка тебя любить, – разводил руками Илларион.
– Ну, хорошо! Пусть идет, как идет, – разрешила Светлана.
В редкие приезды он звонил из гостиницы, и она, отложив все дела, а зачастую купив справку у соседки по лестничной площадке, та работала в поликлинике, бежала на свидания, каждый раз клянясь себе, что это в последний раз.
С годами страсть угасла, и отношения перешли почти родственные, за что Илларион был ей очень благодарен. Светлана так
