они хотели показать мне на выход или вычеркнуть из программы, то здесь появилась бы охрана и не позволила мне находиться здесь ни минутой дольше. Ну а если они хотят наказать за ослушание, то мне следовало бы направиться к той двери, за которой скрылся Терло, и, конечно, я выберу абсолютно глупую вещь – пойду прямо туда, куда меня тянет и манит белесый туман. Разве можно меня винить в этом? Нет, я никогда в жизни не встречалась с подобным, и впереди меня ждёт самая пресная и скучная жизнь, как ещё у миллиона таких же, как я. И может быть, это и есть мой последний шанс обрести хоть какое-то личное воспоминание, которое будет помогать мне двигаться дальше.
Глава 3
Медленно вхожу в новую комнату. Это снова спальня, но по размеру она немного меньше, первой, и напряжённо ожидаю того, что сейчас получу выговор или же нагоняй с сильным пинком под зад, но… я не знаю, можно ли испытать большее восхищение, чем уже есть.
Прижимая руки к груди и улыбаясь оттого, как пестрит великолепием убранство, окружающее меня, поворачиваюсь вокруг себя, тихо смеясь. Замечаю, как дверь, пропустившая меня в новый мир красоты, мягко закрывается, отрезая мне путь к выходу. Да я и не собираюсь никуда уходить отсюда.
За всю свою жизнь я видела лишь самые обычные кровати, самые обычные дворы, самые обычные кухонные гарнитуры, самый обычный мир и могла только мечтать о том, чтобы прикоснуться к невероятным по своей эксклюзивности вещам. Я читала про них, представляла в голове, любовалась ими в музеях… мне сложно передать тот восторг, который я испытываю, дотрагиваясь до золотистых узоров на стенах, обитых бархатистой белоснежной тканью. Я не в силах даже полноценно дышать, изумляясь, насколько элегантен и изыскан бывает дизайн в стиле барокко. И дело даже не в том, сколько денег на воссоздание элементов этой эпохи затрачено, а как тонко и изысканно дизайнеры передали весь шик и аристократизм того времени.
С улыбкой двигаюсь к кровати, застеленной покрывалом, переливающимся серебром и золотом. Вижу лежащее на нём бальное платье, словно хозяйка всего этого богатства буквально на пару секунд вышла распорядиться о карете и дать последние указания перед поездкой. Балдахины, собранные по углам и удерживаемые высокими статуями ангелов, имеют два слоя ткани: один прозрачный с серебристыми длинными нитями, напоминающими дождь, второй из плотного белого материала с узорами схожими с теми, что украшают тканевые обои. Пальцы пробегаются по складкам тканей, и я, в который раз, изумляюсь, в каком неповторимом и первозданном состоянии эти вещи. Нет ни ощущения затхлости, ни вони плесени, ни влажности, ни пыли, наоборот, здесь пахнет косметической пудрой, ванилью, табаком и жасмином.
Я забываю обо всём, даже о Терло, которого бросила, о наказании, ожидающем меня за нарушение правил, растворяюсь в этой красоте и ловлю себя на мысли, что так хорошо мне не было никогда в жизни. Я никогда не была так восхищена, и вряд ли что-то сможет изменить мои воспоминания.
Гуляя
