подпрыгнула и двинула одному из жрецов рукоятью клинка в лицо. Он отшатнулся и, потерял равновесие. Оставалось только подставить вытащенный из сапога кинжал прямо под сердце. Второй жрец замешкался, не зная, что ему предпринять, и это промедление стало для него роковым. Клинки со свистом рассекли воздух и отсекли голову от тела. Из туловища хлынул фонтан крови, который, впрочем быстро иссяк. Перешагнув через труп, я осторожно направилась к последнему оставшемуся в живых противнику. В отличие от своих предшественников, он не торопился нападать, а в его движениях, плавных, но вместе с тем чётких, ощущалась грация опытного воина. В руке мужчина держал короткий меч, но я тут же заметила небольшое утолщение под его полотняными бриджами. Наверняка, к ноге был привязан кинжал, и, возможно, у него были и другие сюрпризы. Но всё же священник был человеком. Я прищурилась и перестала сдерживать рвущуюся изнутри жажду крови. Моё тело превратилось в стремительное орудие убийства, которому больше не было нужно холодное железо, чтобы нести смерть. Сущность Тени изменила мои черты. Ногти на руках удлинились, превратившись в острые когти, силуэт стал смазанным, а движения такими быстрыми, что человеческий глаз не смог бы их различить. Священник действительно был хорошим воином, ему даже удалось отразить несколько ударов, но затем когти прошили его тело насквозь и втянулись обратно, оставляя на руках липкие пятна крови. Я задумчиво облизала пальцы. Железистый вкус словно обжёг губы, он был одновременно горьким и сладким, и надолго задерживался на языке. Оглядевшись, я увидела, что битва закончена. Оставшихся в живых солдат Ордена как раз добивали моряки, и мимо моего лица пролетел метательный нож, запущенный Данавиэлем в одного из последних жрецов.
К тебе взываем, Безымянный! Яви своё могущество детям своим и врагам своим. Да воссияет слава твоя, да будет благословен лик твой, о Величайший!
Их слова были гладкими и холодными, как ртутные шарики. Молитва прокатилась в моём сознании, причиняя боль, словно я соприкоснулась с каким-то чуждым существом, не имеющим ничего общего с нашей частью реальности. И молитвы были услышаны. Стоящие вокруг поля битвы жрецы вскинули руки, и туманные щупальца потянулись к трупам их павших собратьев. Как только щупальце касалось одного из солдат, тот тут же поднимался с палубы, и вновь поднимал оружие против нас. Их глаза загорались мрачным серым пламенем, смотреть на которое было неприятно.
– Что стоим? – проревел капитан Реллер и разрезал воздух звонко свистнувшей саблей, – убейте дьявольское отродье!
Очнувшись от оцепенения, моряки бросились на оживших мертвецов, но на этот раз перевес сил был не на их стороне. Солдаты больше не испытывали боли, а отсечённые части быстро прирастали назад. Это не было оживлением в истинном смысле слова, как Рьелль некогда оживил моего возлюбленного, нет, эти мужчины превратились в заводных манекенов, исполняющих волю своего властелина, но, возможно, так было даже хуже. Силы
