что там на ней?
– Все, что тебе нужно знать обо убийстве Полли. Результаты вскрытия, описание места преступления, все записи по делу, протоколы допроса свидетелей, распоряжения старшего сволочь-инспектора Маркуса… Короче говоря, всё в полном комплекте.
– Господи, Мик, да на хрена мне все это?
Мысль о том, чтобы вновь окунуться в пустоту – а чем иным это еще может оказаться? – пугала его гораздо сильнее перспективы получить пулю в лоб.
– Чтобы проверить, не упустили ли мы что-нибудь.
Джексон с трудом сглотнул, придвинул к себе бутылку. Руки тряслись.
– Вряд ли. Маркус Броун – педант до мозга костей. Все делает по правилам. У него каждый чих к делу подшит.
– Не совсем. Он ведь согласился с твоим предложением не обнародовать подробности смерти Полли, помнишь?
И верно. Официальной версией было убийство в результате неудавшегося ограбления. Его идея. Таким образом прессу лишили возможности раздуть очередную сенсацию, а заодно и тщеславие Неона. Джексон надеялся, что убийцу это здорово разозлило.
– Мэтт, мы реально топчемся на месте, – произнес Мик совсем тихо. Так, чтобы перед его мольбой труднее было устоять.
– Послушай, Мик, я очень ценю твой поступок, но, по правде говоря, я оказался к этому делу слишком уж близко. Мне недостает «необходимой объективности». – Джексон словно выплюнул два этих заключительных слова.
– А как ты будешь себя чувствовать, если вдруг узнаешь, что еще какую-нибудь бедняжку выставили в центре города в качестве новогоднего украшения?
– Не лучшим образом.
Да никак он не будет себя чувствовать, потому что его при этом уже не будет!
– Ты же знаешь, что он не остановится. Он только начал.
Джексон стрельнул в Мика угрюмым взглядом. Вот тут-то он ошибается. Убийство Полли – о господи, опять во все углубляться! – указывает на того, кто достиг настоящих вершин в своем темном искусстве. Неон уже добился того, чего хотел. По крайней мере, оставалось надеяться, что добился.
– Но попробовать-то стоит? Хотя бы для очистки совести. Ты знаешь дело Неона лучше кого-либо другого. То, что тебя после Полли отстранили, так это не более чем формальность. – Мик бросил взгляд на столик, на котором по-прежнему, словно молчаливый укор, притаилась флэшка. – Я понимаю, это нелегко, братан.
Нелегко?! Да это просто нереально! Да у него такое чувство, будто он разваливается на части! Нет, он уже развалился на части, теперь не соберешь!
Мик встал.
– Оставляю ее тебе. Если посмотришь – отлично. Если нет, я тебя ни в чем не виню. Помни только об одном.
– И о чем же?
– У Маркуса Броуна примерно столько же шансов закрыть это долбаное дело, как у меня – переночевать в Белом доме.
– Ты хочешь, чтобы я сделал это ради нашего коллектива? – фыркнул Мэтт.
– Я хочу, чтобы ты сделал это ради Полли.
«Вот гад», – обреченно подумал Джексон.
4
Игнор
