ему лес, Евдокия, склонившаяся над узелком с окровавленной рубахой Аленки, кот Митрофан и … ворона Варвара, которая выклевывала глаза… Алевтине, матери!
– Как же так? – Во сне встрепенулся Петр. – Да что же это?
Алевтина бежала по ночному лесу, в одной рубахе, цепляясь за ветки, которые царапали ее тело, оставляли глубокие раны, а на голове, крепко вжавшись когтями в кожу головы и размахиаая крыльями, балансировала Варвара при этом выклевывая содержимое из глазниц женщины.
Та размахивала руками, пыталась кричать, да из горла ее ни одного звука не исходило, только рот открывался. А в этот рот, кот Митрофан, из лап, сыпал землю да приговаривал:
– Кладбищенскаяяя, вкууснаяяя, землица-то. Будешь знать, как невестке беременной в харчи, такое подсыпать. Это ж надо, додуматься до такого!? Изводить дите невинное да с внуком нерожденным! Ну, чтож Алевтина, по делам твоим и отмеряно! Вертается назад тебе то, что сама ты сделала! За матю и дитятю, нерожденного возьми, жизнь за жизнь, душу за душу, приймиии!
И тут, от кудато донесся ледяной голос Евдокии, разносящийся по всей округе:
– Словами моими да делами ихними! Все по справедливости! Да сторицеююю! Вершиться суд праведный да свершиться! Я сказала! Они сделают! Свершилось!
Петр переворачивался в кровати, крутился, пытался проснуться, но Неведомая Сила не давала ему открыть глаза и встать.
Сон крепко сцепил парня и не отпускал. Кошмарными видениями, Неведомая Сила, как будто специально заставляла его смотреть на эту картину, чтобы понять, почему все так происходит, окрыть парню глаза на правду! Показать, кто виноват в бедах семьи и является первоисточником несчастий.
Во сне, Петр немог ничего сделать, ни помочь матери, ни прогнать ворону, только наблюдать поневоле за происходящим.
И кот все приговаривал:
– Сейчас, сейчас, нутро твое гнилое, землицей-то и набьем под завязочку, по горло!
Сколько времени это длилось, трудно сказать. Разбудили Петра вместе с первыми солнечными лучами, суетливые стуки в оконные ставни да непонятная возня снаружи.
– Петька, прокидайся! Чуешь? – Послышался громкий голос Миколы.
Петр, вскочил с кровати и побежал к двери.
– Мамо! – Крикнул он, но никто не отозвался.
Дверь хаты была не заперта, обнаружил Петр с удивлением, а во дворе, стоял Микола с группой людей, односельчан и смотрели на парня. В центре, была Аленка, красивая, румяная, прежняя.
На земле, в окровавленном одеяле, было, что-то завернуло.
– Мамооооо – Шепотом протянул, Петр и не ошибся.
– Ой, мамо мамо! – Вырвалось у Петра.
Он обхватил голову руками и присел на деревянные ступеньки. Сон прошлой ночи, оказался, как говорят люди «в руку». Парень все понял.
– За что же Вы так мамо, зачем? Зачем же так с женой моей? И сами то? – Шептал Петр.
На следующий день Алевтину похоронили. Не держали три дня как положено.
