с этого времени, за судьёй было установлено ненавязчивое наблюдение. Но никто, боже упаси, не бегал за ней по следам, не таращил глаза и не прятался в подъездах. Просто в гастрономе рядом с домом, где та приобретала продукты, кассирше Марине было удобно рассматривать покупательницу вблизи и иногда перебрасываться с ней короткими замечаниями.
Четыре месяца подряд ничего не происходило. Наконец, однажды под вечер кассирша позвонила Вере и взволнованно сообщила:
– Есть новости. Но не те, которых вы ожидали. Я ничего не могу понять. Надо поговорить.
Из сбивчивых объяснений стало ясно, что ожерелье с сапфиром обнаружилось на шее совершенно незнакомой женщины.
– Опиши её, пожалуйста, – попросил Верин супруг.
– Лет сорока пяти. Коренастая, мужиковатая. С двойным подбородком. Я, собственно, из-за подбородка и заметила кулон.
– Ожерелье.
– Ах, да, ожерелье. Там же синий камень. Я сразу закрыла кассу и отошла к окну посмотреть фотографию. Точно как на снимке, который мне дали.
– Снимок у тебя?
– Я его порвала и пока сюда ехала, разбросала мелкие кусочки по дороге.
– Молодец, сообразила, – похвалила Вера. С появлением камня на сцене это было бы опасной игрушкой.
– Какие ещё приметы у женщины?
– Волосы выкрашены марганцовкой в красно-бронзовый цвет. У меня платила несколько раз. Такие запоминаются. В последний раз отоварилась беконом.
– Отсюда и двойной подбородок. Растёт прямо из окорока. Не знают удержу в жратве. Но дело не в этом.
Естественно, что Вера ожидала увидеть ожерелье на судье, подобравшей сумочку. Предполагалось, что та должна была выждать, не объявится ли хозяйка и не придётся ли расстаться с находкой. А тут украшение на мужиковатой тётке со свининой в сумке.
И вдруг Веру озарило:
– Мне кажется, я знаю кто это. Дайте чуть подумать.
И тут же объявила:
– И вы тоже знаете. Прокурор, новенькая, сестра Филанокши. Но у неё другая фамилия, Соловейчик, кажется.
Муж употребил несколько коротких, но выразительных слов и с сожалением заметил:
– Невезуха. Это отвлечёт обвинение от сестрицы.
– Никак не отвлечёт. Думаешь, она возьмёт взятку на себя?
– Хороший каламбурчик.
– И вправду. Прокурорская закваска не позволит. Сдаст сестрицу, как пить дать. А наша задача заложить обеих.
– Садись и пиши. Кто у нас юрисконсульт?
– Напишем в областной суд, но это не их дело. Москва – столичный город. Перекинут куда надо, а пока переадресовывают, перекидывают – словом, пока бумага гуляет – обязательно начнутся утечки, и отношение к коллегам начнёт меняться. В судебной практике нет ничего хуже недосказанностей и недомолвок. Не будут торопиться с повышением. Этот лишний раз не так сердечно поприветствует, тот забудет поздравить с днём рождения, а иная просто подожмёт
