с тремя пожилыми мужчинами. Мортенсон собрался сразу же говорить с ними о скидках, но Абдул осадил его, как наивного школьника: «Грег-сахиб, сначала нам нужно выпить чаю и поговорить о цементе».
С трудом устроившись на крохотном стуле, Мортенсон выпил пятую за день чашку зеленого чая и попытался вникнуть в суть разговора Абдула с новыми знакомыми. Белые бороды этих людей давно пожелтели от никотина. Разговор шел страстно. Мортенсон никак не мог понять, как он связан с цементом.
Оставив несколько грязных рупий на столе, он спросил: «Ну так что? Какой завод? Фетко? Фауджи? Аскари?»
«Они не смогли сказать, – объяснил Абдул. – Но посоветовали пойти в другую чайную. Двоюродный брат ее владельца занимается цементом».
Они побывали в двух чайных и выпили множество чашек зеленого чая. Ответ удалось получить лишь к обеду. Цемент с завода Фауджи подошел и по цене и по качеству. Он должен был выдержать суровый климат Гималаев. Приобретая сто мешков цемента, Мортенсон думал, что его школа должна быть прочной. Настроившись на скидку, Грег неприятно удивился тому, что Абдул, отправившись в контору, быстро оформил заказ по стандартным расценкам и попросил у него сто долларов задатка.
«А как же скидки?» – спросил Мортенсон, складывая расписку, в которой говорилось, что сто мешков цемента будут доставлены в отель «Хьябан» в течение недели.
Абдул закурил сигарету «Тандер» и отмахнулся и от дыма, и от вопроса Мортенсона: «Скидки? С цементом это дело не пройдет. Цемент – это… – Абдул задумался, как пояснить все непонятливому американцу. – Цемент – это мафия. Завтра на базаре Раджа будут скидки».
Мортенсон молча забрался в «судзуки», поджал колени, и такси рванулось в сторону Равалпинди.
В отеле Грег отправился в душ. Снимая через голову запыленную рубашку, услышал, как материя треснула. Он посмотрел на рубашку – та была разорвана почти пополам. Под слабеньким душем Мортенсон смыл дорожную пыль, затем снова влез в свою пыльную и рваную одежду. Она отлично послужила, но теперь нужно было покупать что-то другое.
Абдул встретил Мортенсона, когда тот поднимался в комнату. Оценив плачевный внешний вид гостя, он сочувственно покачал головой и предложил сходить к портному. Грег согласился.
Покинув зеленый оазис отеля, они направились в жилой квартал Равалпинди. На другой стороне дороги стоял десяток конных повозок. Лошади нетерпеливо перебирали ногами на жарком солнце, а пожилой мужчина с выкрашенной хной бородой энергично торговался с возчиком.
Над мастерской портного вывески не было. Она примостилась между маленькими магазинчиками на Хайдер-роуд. Все дома здесь либо разваливались от ветхости, либо пребывали в недостроенном состоянии.
Портной Мансур-хан сидел на корточках за крохотной витриной. Рядом с ним стоял вентилятор и лежали рулоны материи. Этот человеке имел поистине императорское достоинство, а очки в черной оправе и безукоризненно
