нас среди барханов именно она – еще более прекрасная, еще более удивительная, чем та, о которой я вспоминал. И представляешь, она ведь тоже помнила меня все это время! И ждала. И получается, я не нарушил обещания и вернулся за ней!
– Вот только что теперь ты будешь делать? – мягко спросил Ардлет. – Я пока не царь, а мой отец не позволит тебе привести во дворец разбойницу, которой запрещен вход в любые города?
– Я не знаю, – вздохнул Рашта, – но знаю, что в городе ей не место. Она дышит свободой, для нее дорог весь мир, ковром стелющийся ей под ноги. Если бы я мог остаться с ней…
– Так останься, – вдруг сказал царевич Ардлет и сам поразился словам, которые слетели с его губ, – ведь это же и твоя мечта тоже. Это – тот мир, о котором ты мечтал. Разве Рашта, которого я знаю – которого я узнал в дороге! – разве этот Рашта хочет всю жизнь разыгрывать влиятельных гостей, меняясь местами с царевичем, танцевать на пирах и праздниках и бродить без цели по цветущему саду? Тебя слишком много для этого, Рашта, тебя ждет весь мир – и женщина, вместе с которой ты этот мир обретешь!
– Ты… отпускаешь меня, господин? – неверяще прошептал Рашта, и мир в его душе встал с ног на голову, а потом опрокинулся обратно.
– Отпускаю, – улыбнулся царевич той улыбкой, которая сводила с ума каждого, кто отваживался на него взглянуть – настолько нежной и светлой она была. Но глаза его были серьезны и лишены лукавства. – Хотя без тебя мне будет тоскливо и тошно. Я только прошу: сопроводи меня до страны Эшиа. А после, месяц спустя, жди в том месте, где нам предстоит расстаться, жди со своей женой и вашими разбойниками, чтобы помочь мне вернуться обратно в мою страну. Сделаешь ты это для меня, верный мой Рашта?
– Это самое меньшее из того, что я могу для тебя сделать, господин мой и повелитель, – упал перед ним на колени Рашта. – Я служил царевичу… Но вижу сейчас перед собой великого царя, ибо такое благородство и щедрость поистине царские, и только царь способен преподнести столь щедрый дар – свободу!
– Свободу… – прошептал Ардлет словно самому себе, а потом протянул руки и поднял Рашту с колен.
– Иди к ней, – велел он. – Иди к ней и объяви, что сегодня вечером мы остаемся здесь. Мы празднуем!
И что это было за празднество! Прекрасное и странное. Наверное, ничего более странного и прекрасного не доводилось еще видеть ни одному существу на свете, и даже солнце и луна могли бы об этом поспорить! Посреди оазиса развели большой костер, разворошили все припасы, чтобы сделать из походного ужина праздничный, а вино в тот вечер просто лилось рекой. Царевич Ардлет помог из всего, что нашлось под рукой – шелковых платков, цветов и золотых монет – собрать свадебный наряд для разбойницы, и украсил Рашту собственными браслетами, из тех, которые вез с собой.
Как царевич, как тот, кто в будущем мог стать и царем, решился Ардлет провести странную и волнующую церемонию под усыпанным крупными алмазами звезд небом, и
