я. – Тоже мне, борцы с преступностью! Развели энкэвэдэ тут!
– А вот этого не надо! – внезапно посерьёзнел Сефирос. – Во-первых, чтобы иметь что-то против НКВД, надо бы сперва знать его историю. С действительной преступностью они тоже боролись. А во-вторых, вы нам тут политику не шейте. На мой взгляд, вам предоставляется разумный выбор. Или вы думали, что тому, кто бесплотен, все дозволено? Только потому, что его некому остановить? Кажется, старик Ломброзо всё-таки был прав – без института принуждения человеческое общество существовать не в состоянии…
– То есть, на самом деле, выбора у меня нет, – усмехнулся я. – Ну хорошо. Однако интересно, если вы говорите, что все люди… со сверхспособностями, подобными моим, рано или поздно попадают к вам, то с кем же вы боретесь?
– Я вовсе не говорил, что к нам попадают все, – возразил Сефирос. – Мы всё же не всесильны. Многие к примеру, попадают, в сферу нашего внимания не рано, а как раз-таки поздно, и за это время научаются от нас ускользать. Даже и на вашу поимку мы затратили немало сил.
– Ну, значит, я вам и вправду нужен, – с показным облегчением улыбнулся я.
Сефирос зорко глянул на меня.
– Логично, – сказал он. – Что ж, буду с вами откровенен, товарищ будущий агент – у нас нет сотрудников с полным набором ваших способностей. То есть, у нас есть, конечно, сотрудники, умеющие проходить сквозь стены и прочее, но при этом у них отсутствуют некоторые свойства, присущие вам…
– Товарищ Сефирос, – прервал я кота. – Не старайтесь запудрить мне мозги, говорите прямо. У вас есть люди, или кто там, бесплотные и невидимые, но при этом совершенно мёртвые, так? И есть, конечно же, живые, но при этом им не под силу пройти даже сквозь фанерную перегородку.
– М-да, я вижу, мне не придётся разочароваться в вашем уме, товарищ Малинов, – задумчиво произнес Сефирос. – На самом деле вы не совсем правы, и у нас есть сотрудники, похожие на вас – хотя бы я, к примеру. Тем не менее, ваше сочетание – очень редкое и крайне нам полезное.
– Ну, оно и мне полезное, – усмехнулся я. – Да видно, придется применять исключительно на благо общества.
– Товарищ Малинов, вы что, решили, что попали в монастырь? Да применяйте вы свои способности и для себя – когда и как вам угодно! Просто не слишком переступайте рамки, дабы не начать излишне походить на тех, за кем мы гоняемся. Я, между прочим, как и остальные руководители, совершенно не питаю иллюзий относительно вашего морального облика – так что пожалуйста, забавляйтесь этими вашими земными гадостями: деньги, машины, драгоценности, выпивка, развлечения… женщины, наконец! Нашими правилами это не запрещается…
– А чьими запрещается? – перебил я кота, ибо он сделал особое ударение на слове "нашими".
– Ну а это уж вам лучше знать, дорогой мой потомок Адама и Евы, – усмехнулся Сефирос.
На этом месте мне внезапно подумалось, что новый мой знакомец со своим ветхозаветным именем и чародейскими ухватками донельзя напоминает некоего Мефистофеля,
