еще у тебя?
– На корабле с утра работает военная прокуратура. По очередной анонимке, якобы я собирал деньги на лечение жены с экипажа, – скороговоркой быстро доложил Иван Сергеевич.
– Собирал? – требовательно бросил в его сторону командующий, с сомнением потирая кончик своего носа.
– Нет, конечно, но в роддом сегодня утром отправил. Добросил до больницы подчиненный, капитан-лейтенант Баранов.
– В каком роддоме?
– В первом городском, товарищ командующий.
– Прокуратуру уберем. Ни о чем не думай, кроме выполнения задачи, а жене лично помогу!
– Вы же не гинеколог, товарищ адмирал, – вставил улыбающийся Сафронов.
– Родина потребует, буду для вас гинекологом! – серьезно ответил адмирал.
От дружного мужского хохота задрожал глобус. Планета Земля снова начала вращение вокруг своей орбиты. При этом второй закон термодинамики, предупреждающий о нарастающем беспорядке в замкнутых системах, каковым являются воинские коллективы, опровергался человеческим отношением начальника с подчиненным. Флотский юмор разрывал замкнутый круг и выбрасывал наружу нарастающее напряжение, готовое перерасти в хаос. Так и рождается знаменитый флотский порядок, близкий к хаосу, называемый бардаком.
5
Поднявшись по трапу на ют[14], Куринов приказал дежурному играть сигнал «Корабль к бою и походу приготовить».
Внутри стального тела три раза прозвенела одним длинным и двумя короткими звонками боевая трансляция. Люди и механизмы пришли в движение, запустилась система под названием «корабельная жизнь». Всей своей повседневностью экипаж готовится только для этой самой главной команды. Казалось, поняли ее даже корабельные крысы, вдруг присмиревшие и прекратившие беготню по воздухопроводам.
Последовала команда, не подлежащая обсуждению: «Посторонним лицам немедленно покинуть корабль!» С незакрепленного трапа-сходни гуськом, осторожно ступая на влажную металлическую обшивку, спускались работники военной прокуратуры. Мордатый подполковник остановился возле Куринова:
– Самоуправство, начальник! Скрывайся в море, а жену не спрячешь. Она за тебя и ответит, – шипя, произнес.
Командир, славившийся отчаянными швартовками, сжал зубы так, что, казалось, сейчас треснет затылок, но больше ничем не выдал своей ненависти к «прокурорскому».
Через полчаса перед ходовой сменой корвета «Дерзкий» замаячил пустой причал топливного пирса в бухте Улисс, представляющий ржавую железную платформу, выступающую в море. Швартоваться следовало кормой. Правый якорь со стоном вывалился в воду, а по клюзу, гремя, поползла поливаемая водой из пожарного шланга якорная цепь.
Боцман, находясь на другом конце корабля, услышал привычную команду: «Малый задний ход».
Несмотря на
Ют – кормовая часть верхней палубы корабля.
