с заклинаниями подобной мощи и сложности, а платить кому-то на стороне руководство посчитало накладным и не столь необходимым. В конце концов, всем было наплевать. Всем, кроме Мосса.
Молодой страж закрыл ладонью голубые глаза и потер пальцами веки. Перед глазами возникали черно-фиолетовые круги. Капитан сутки был на ногах. Ко всему прочему, не удалось найти повара той харчевни, из подвалов которой вытащили пацана – волка. Хотя это были проблемы не Тиля, а Ларса и его братии, но капитан чувствовал, что кто-то затеял дьявольски сложную игру накануне коронации. В том, что имела место попытка расправиться с Палашом, никто не сомневался, слишком уж спокойно вел себя волк до того как попал в стены Дворца Истины. Вервольф явно был натравлен именно на барона, поскольку даже мощный наркотик в сочетании с брошенным Ларсом заклятием сна, не сумел преодолеть силы, заставившей прыгнуть волка на Вейса, едва тот оказался в пределах его досягаемости. Комтур теперь редко выходил на улицу без охраны. Двое дюжих стражей в полной амуниции сопровождали Клеменса повсюду. Если барон обедал, они обедали с ним, если барон ходил по нужде, они помогали.
В общем, ощущение надвигающейся беды наступало широким размашистым шагом. К тому же стали поступать известия о том, что Чума все ближе, и скоро достигнет Шленхау. Ходили слухи в кулуарах стражи и на приемах в богатых домах, что ряд влиятельных феодалов отказались от участия в церемонии, а некоторые находятся в сомнениях. Все это было очень неприятно.
Тиль устало опустил свою коротко стриженую русую голову и побрел в кабинет. Вдруг его кто-то осторожно тронул сзади за плечо. Стражник остановился и вдруг услышал дрожащий шепот:
– Господин капитан…
Тиль повернулся, и удивленно взметнулись вверх его тонкие брови. Перед ним стоял сгорбленный и дрожащий… «Папаша» Флукингер. Йохан Флукингер собственной персоной. Однако вид его был далек от того, с каким он являлся на допрос два дня назад.
Моссу стало не по себе. Человека, которого бы так беспрерывно трясло от дикого ужаса, Мосс прежде не встречал. Глава гильдии оружейников, одетый по-домашнему, с ночным колпаком на вспотевшей плешивой голове, с грязными шлепанцами на ногах, стоял перед капитаном на дрожащих артритных ногах. Посмотрев на белые кальсоны Флукингера, Тиль брезгливо поморщился. Похоже, что старикан напрудил в собственные штаны. Сзади старика стоял навытяжку капрал, что недоуменно пожал плечами и сказал:
– Никак не хотел уходить… Вас требовал! Сказал, что дело важное. Видок такой, что если бы я не узнал господина оружейника, я бы нипочем его сюда не пустил.
– Все в порядке, капрал. Вы можете идти.
Капрал козырнул, и гулко шлепая по мраморным изразцам пола подбитыми стальными подковами сапогами, отправился по лестнице вниз.
– Пойдемте в кабинет – сказал Тиль, крикнув дежурному: – Дайте одеяло и стакан чего-нибудь
