снаружи, в ночи.
– Что же ты предлагаешь? – в конце концов спросил Фолько. – Я слушаю.
Елена осознала, что снова затаила дыхание.
– Мы оба уедем. У меня нет причин никому докладывать, как умер Уберто, если ты меня не вынудишь. Его смерть мне не повредит, если ты не двинешься на юг, и я, конечно, не хочу стать врагом семейства Риполи в Мачере. Ты хитро выбрал жену, отдаю тебе должное.
– Продолжай, – произнес Фолько д’Акорси.
– Ты вынудишь меня действовать, если сделаешь хоть малейший шаг в сторону Милазии.
– А если не сделаю, ты согласен тоже этого не делать?
– Мне нет необходимости соглашаться. Ты никак не можешь меня заставить.
– Могу. Риполи, ты о них уже забыл? О моей хитрой женитьбе. Такие могущественные, такие богатые. Уже герцоги! А ты шпионил за членом их семьи в моем дворце. За дорогой сестрой герцога! Ты внедрил убийцу в ее покои.
– Она не была убийцей.
– Эту историю можно рассказать иначе, правитель Ремиджио. Она, несомненно, признается в этом на допросе, что будет записано священнослужителями. Ты же знаешь, как ведутся допросы. У тебя слишком мало сил, чтобы противостоять Риполи, не говоря уже о новом патриархе Сарди, который может решить, что приобретение Ремиджио повысит статус его собственной семьи.
– А! Семейство Сарди. Опять Фирента. Банкиры.
– Очень, очень состоятельные банкиры. И теперь Верховный патриарх – член их семьи.
– Пьеро купил эту должность.
– Конечно, купил! Но она принадлежит им, не так ли? Нам обоим следует быть осторожными. Мы не так сильны, как они, или семейство Риполи, или Сересса. Мы – солдаты, владеющие маленькими городами, которые пытаются выживать среди них. Конечно, – Фолько опять тонко улыбнулся, – если ты предпочтешь забыть об осторожности и будешь уничтожен, я не стану чересчур убиваться.
Через несколько мгновений высокий мужчина улыбнулся в ответ, снова взял чашку с вином и, выпив ее до дна, повернулся к Елене.
– Осеннее вино нынешнего года? Из этих мест? Мне нравится. Прикажу, чтобы прислали немного. – Он даже поклонился ей, очень грациозно. – Благодарю, целительница. Мы вторглись к вам самым невежливым образом. Между прочим, мне вовсе не хотелось вас убивать. Кто знает, возможно, когда-нибудь вам придется лечить меня в Ремиджио. Мы умеем быть благодарными, и я не требую, чтобы мои лекари были правоверными.
Он снова повернулся к Фолько раньше, чем она успела заговорить.
– Если ты согласен с тем, что я сказал о Милазии, то я получил то, зачем приехал, и мы можем расстаться. Хочешь пари? Милазия не согласится сделать правителем сына Уберто. Мальчика убьют. Возможно, он уже мертв. Их цель – стать республикой, как Бискио или Сересса.
– Пари не будет, я с тобой согласен. Им понадобится армия. Интересно, чью армию они наймут?
Монтикола искоса взглянул на него:
– Ни мою, ни твою.
– Ни мою, ни твою, – повторил его собеседник
