на часы. – Мистер Фельдман, вы должны помнить, что часы посещения начинаются в девять. Сейчас только половина восьмого.
– Так рано? – спросил он с сардонической усмешкой, но МакЛафлин это не развеселило.
Фанни не знала, стоит ли спрашивать о радио, и надеялась, что Айзек это сделает вместо нее. МакЛафлин ее немного пугала, еще с прошлого лета.
МакЛафлин начала читать больничную карту Фанни, и она воспользовалась возможностью, чтобы беззвучно прошептать Айзеку «радио». Он сделал вид, как будто не понял, о чем она, и Фанни сердито закатила глаза.
– Давление выглядит неплохо. Немного повышенное, но не настолько, чтобы начать беспокоиться. Доктор Розенталь говорил с вами о давлении?
Фанни признала, что говорил.
– Хорошо, – подытожила МакЛафлин, с хлопком закрывая карту. Прошлым летом Фанни думала, что где-то в этой исписанной заметками книжке были ответы. Почему она родила так рано? Была ли в этом ее вина, Айзека или Божья? Какое-то время она при любой возможности спрашивала МакЛафлин и доктора Розенталя, но они не давали ей удовлетворительных ответов. В конечном итоге она перестала спрашивать.
Айзек не был сторонником расспросов – ни тогда, ни сейчас. Она снова прошептала ему «радио», и он пожал плечами, не оставляя ей иного выбора, кроме как спросить самой:
– Мы хотели узнать, в этих палатах есть радио?
МакЛафлин посмотрела на Айзека. Не знай Фанни, что это не так, то могла бы подумать, что она нахмурилась.
– Не в каждой.
– Правда? – сказала Фанни.
– Только за дополнительную плату.
– Сколько? – спросила она.
– Дороже, чем готов был заплатить ваш отец.
После ухода МакЛафлин, Айзеку и Фанни говорить было особо не о чем; Айзек сидел на краешке стула, как будто готовый сбежать в любое мгновение, и рассеянно крутил на указательном пальце свою шляпу. У него были длинные элегантные пальцы.
Наконец, Фанни потеряла терпение.
– Ты испортишь поля, – сказала она, и он перестал.
– Ты видел вчера Гусси? – спросила она, пытаясь найти тему для беседы, которая подойдет обоим.
– Хмм?
– Гусси? Мама говорит, что у нее все в порядке.
– О да, – неуверенно ответил он. – Я… я действительно ее видел.
– Я ужасно по ней скучаю, – сказала она. – Я даже не ожидала, что буду скучать так сильно. Ведь прошлым летом я провела в больнице всего неделю, от силы десять дней.
– Ммммм.
Все мужчины становились такими ужасными собеседниками в дискомфортной ситуации, или это особенность ее мужа?
– И как она? Счастлива? – спросила Фанни.
Услышав слово «счастлива», Айзек поднял глаза. На его лбу пролегли морщины.
– Счастлива? – переспросил он, будто не понимая вопроса.
– Счастлива.
– Да,
