чирикали, свистели и прыгали, пугая маленьких мопсов и временных нянь.
Джош сунул руку в карман и вытащил деньги.
– О нет, – помотала она головой, отступая. – Вам совершенно необязательно…
– Вы не обязаны были смотреть за Тоби. И мы не договаривались о плате.
– Все нормально.
Он вопросительно глянул на нее.
– Хотите сказать, что я и тут могу заплатить поцелуем?
Грейс рассмеялась, хотя в животе задрожало.
– Я только хотела сказать, что это за счет заведения.
– Нет, – мягко ответил он. – Я у вас в долгу.
Воздух между ними снова уже привычно заискрился, и у Грейс перехватило дыхание.
– Согласна, – так же тихо сказала она. – Вы у меня в долгу.
Два дня спустя Грейс вошла в закусочную, все еще думая о поцелуях, сделках и сексуальных докторах по имени Джош.
И как ни странно, о своем резюме. Видимо, следует добавить к своим многочисленным профессиям еще одну: отныне она берется выгуливать собак. Вот уже четыре дня она выгуливает Танка без единого происшествия. Если не считать, что вчера тот цапнул почтальона за штанину, к счастью, не задев ногу. И если не считать того, что Тоби опрокинул бутылку с пеной для мыльных пузырей в бассейн, потому что, черт возьми, она тоже хотела посмотреть, что из этого выйдет. И чистильщик бассейна пришел почти сразу и все исправил, так что ничего не случилось.
По правде говоря, возможно, стоит добавить к списку профессий в постоянно меняющемся резюме еще одну – няни, что очень сочеталось с выгуливателем собак, натурщицей и доставщицей цветов.
Не то чтобы все это имело нечто общее со специалистом по банковским инвестициям.
Наконец-то ей назначили собеседования. Одно в Сиэтле завтра утром. Второе – в Портленде, послезавтра, тоже утром и к тому же по скайпу, что очень удобно: таким образом она сможет позировать в классе Люси. На этой неделе начинающие художники рисовали ступни, и Грейс можно было не волноваться насчет одежды, по крайней мере от ступней и выше…
Она попыталась представить, как мать или отец позируют, выставив голые ноги, но так и не смогла. Потому что они воспринимали жизнь куда более серьезно. И занимались настоящим делом.
А Грейс позирует.
Не то чтобы она не любила Лаки-Харбор. Любила. Просто все, что могла здесь найти в смысле карьеры, было… недостаточно серьезным. Недостаточно солидным.
Она плюхнулась в заднюю кабинку рядом с ожидавшей Мэлори. Эми заявилась еще через две минуты и уронила на стол обувную коробку. Развязала розовый передник. Отбросила в сторону, села и пристроила ноги на сиденье у самого бедра Грейс.
– Слава богу, закончила на сегодня.
– А что в этой коробке? – спросила Грейс, с любопытством трогая упаковку. – Новые туфли или что-то другое?
– Или что-то другое. То, что продается с сумасшедшей скоростью.
Она была художником-графиком и нашла для себя нишу, рисуя местные пейзажи цветными
