style="font-size:15px;"> Неожиданно по радио зазвучал вальс «Амурские волны» – видно, в поезде ехал какой-то важный пассажир.
– Привет из прошлого, – улыбнулся старпом. Беги, моя девочка. А то поезд уйдет без тебя! Буду скучать. А ты?
– Я тоже, ты ведь знаешь! – Божена побежала к вагону.
– Подожди минутку! – он остановил ее, схватив за руку. Развернул к себе. Запустил руки в копну светлых волос, почувствовав ладонями биение венок на висках. С любовью посмотрел в синие глаза. Поцеловал сначала в родинку на правой щеке, а потом, оставив приличия, в накрашенный рот.
Божена, смеясь, вырвалась – и вправду боялась опоздать. Поднявшись по ступенькам, послала ему воздушный поцелуй и прошла в вагон, прихватив сумку. Краба в тамбуре уже не было.
Надя с улыбкой поглядела на счастливую подругу. В купе кроме нее за столиком сидели две полных женщины и выгружали из сумок домашнюю снедь.
Божена поздоровалась и присела между Надей и одной из женщин. Поглядывая в окно, сделала подруге знак – не хотелось ничего говорить при посторонних. Затем на минуту вышла из купе, вернулась и опять выглянула в окно.
– Надя, главное, утром не забыть краба!
– Где он?
– У проводницы в холодильнике.
– Слушай, Боженка, так неожиданно прозвучал вальс! В последний раз я слышала музыку на вокзале в глубоком детстве.
– Наверное, высокий гость едет в Хабаровск! – Божена, не увидев за окном Якова, снова присела рядом подругой.
– А, может, это в нашу честь? – Надя рассмеялась.
– В этом вальсе история неразделенной любви. Композитор влюбился в жену полковника.
– Ты уверена, что неразделенной?
– Точно сказать не могу. Знаю только, что композитор, он же полковой капельмейстер, и полковница ехали в одном купе из Хабаровска во Владивосток, – Божена всматривалась в фигуры провожающих за окном. Вальс «Амурские волны» – символ Хабаровска. Хотя написан во Владике. На Амурском Заливе.
– Красивая мелодия. Слова есть?
– Да, слова есть. Хочешь спеть?
Поезд тронулся. Якова на платформе Божена так и не увидела.
Соседки приступили к ужину, а девушки отправились в вагон-ресторан – ни вареных яиц, ни жареной курочки они с собой не прихватили.
– Ну, рассказывай, – Надя подняла бокал. За любовь?
– За любовь! Еще за веру и надежду. То есть за тебя, Надя! – Божена тряхнула головой, пытаясь отогнать досаду от того, что Яков не заглянул в окно купе.
– Кто этот таинственный незнакомец?
– Я не рассказывала тебе… Встречаюсь с мужчиной старше себя.
– Женатый?
– В разводе.
– Тогда… почему бы нет? – спросила Надя.
– Боюсь, он слишком хорош для меня. Мужчина без недостатков.
– Совсем
