его в номер тащить. Он та-а-ак устал. Если вы понимаете, о чем я?
– Зато в тебе дури, хоть отбавляй.
– Конечно. На тебя тоже хватит. Хочешь мы с тобой?..
Мужчина качает головой мне на потеху:
– Всыпать бы тебе ремня.
– Да, Буцефал! Отшлепай меня, как следует. Я была очень плохой девочкой.
Его напарник тихо смеется, но только до тех пор, пока не встречается со мной взглядом.
– Ты тоже можешь присоединиться, – хлопаю ресницами. – Как тебя зовут?
– Ева, сколько раз говорить? Не трогай моих ребят, – злится Буцефал.
– Обычно они трогают меня, – отзываюсь, играя в гляделки с охранником номер два.
Еще секунда, и у него из задницы вырастет хвост, которым он будет молотить по песку. Взять бы сейчас огромную кость, запихнуть ему в глотку и смотреть, как он медленно и мучительно давится слюной и задыхается. Как побледнеет его кожа, а глаза нальются кровью…
Упс…
Пора валить…
– Ладно, мальчики. Мой рабочий день на сегодня окончен. Пока-пока, – целую пальцы, отправляя воздушные поцелуи, и зашвыриваю телефон за высокий железный забор.
– Даже не думай, Ева!
– Ах! – наигранно поражаюсь. – Останови меня, милый.
Шагаю спиной к морю.
– Ева, пожалуйста…
– Пожалуйста, – повторяю и вытягиваю руки, приглашая его в объятия. – Обними меня, и я пойду в номер. Вместе с тобой…
– Ева…
Соленая вода приятно холодит кожу, захожу все глубже.
– Несносная девчонка… Я доложу Мирону!
– Не утруждайся! Я к нему сама завтра загляну! Сознаюсь во всем! Честно-честно!
Разворачиваюсь и ныряю под воду. Подплываю к забору и касаюсь ладонью металлического прута. Полметра левее и… Вот он. Проход. Выныриваю за границей частного пляжа. Дикая сторона, а впереди скала.
– Спасибо, что проводили, ребята! Дальше я сама! Вы идите клиента заберите, а то он замерзнет без штанов!
Под тихую брань подбираю мобильник и направляюсь по грубому неухоженному песку домой. В то место, где могу снова погрузиться в пустоту. Другого у меня нет. Я все выжгла из памяти.
Осторожно прыгаю по массивным мокрым камням и оказываюсь на скрытом кусочке пляжа. Небольшое углубление в скале вмещает старый диван, обтянутый плащевой тканью. Открываю тайник и достаю полотенце, болоньевое покрывало, футболку и носки.
«Ева-лягушка. Вечно ноги ледяные. Я купил пятьдесят пар носков. Пусть они всегда будут здесь», – слышу голос из прошлого.
Клубочек выпрыгивает из рук. Дыхание колючими иголками вонзается в горло, сердце неистово бьется в груди в приступе паники и отчаяния.
«Тише-тише… Все хорошо. Только не надо больше делать себе больно. Сейчас пройдет. Ты же умничка, Ева. Все получится. Потерпи еще немного».
Успокаиваюсь, загоняя приступ за безопасную грань – прогресс. Тетя Груша была бы довольна, если
