и помощь в случае надобности! На время поисков нового кандидата Доброму Волшебнику выплачивать денежное довольствие в размере среднемесячного заработка и командировочные по количеству полных рабочих дней, проведённых в Мире Людей. – И уже менее официально добавил, тыча пальцем в блокнот: – Ну и все остальные полагающиеся выплаты, сверхурочные и премиальные за ним пока сохраните. Вы уж проследите, дорогой мой, чтобы всё прошло без фокусов, ладно? А я вас за это не забуду своей королевской милостью.
– Не извольте беспокоиться, Ваше Величество, – заверил его министр, пряча блокнот в карман сюртука и пятясь к выходу. – Я лично контролирую процесс.
– Ступайте, голубчик, контролируйте, – устало помахал ему вслед Король и, когда дверь за Главным министром затворилась, он, игриво помахивая концом простыни, ласковым голоском крикнул в сторону своей притихшей под одеялом Королевы: – Так на чём мы, дорогая моя бесстыдница, остановились?
Крепко уснувшая во время важной государственной беседы Королева засопела, заворочалась во сне и вдруг неожиданно громко пукнула, разрушив всю романтическую атмосферу опочивальни и напрочь загасив пламя страсти своего супруга.
Король разочарованно плюнул на паркет, отшвырнул в сторону ставшую ненужной простыню, забрался голышом под одеяло и, свернувшись калачиком, начал размышлять о тяготах и лишениях своего королевского существования. Вскоре сон сморил беднягу, и приснилась Его Величеству совершенно нагая Баба-Яга в хрустальных туфельках на высоком тонком каблучке, превратившаяся ради него в соблазнительную девственную Фею из Далёкого Леса, которую Его Величество вожделел ещё со времён своей далёкой юности. В руках она держала банку малинового варенья и, непристойно покручивая упругой задницей, шептала ему пухленькими влажными губами:
– Заходи ко мне в гости, Королюшка мой ненаглядный. Я уж и вареньица для тебя приготовила… А жене-то скажи, что Ворота стеречь пошёл безотлучно, и уж как мы тогда с тобой порезвимся тут, мила-ай…
Король проснулся весь в поту, тяжело дыша, и ещё долго не мог угомонить свою обезумевшую под одеялом плоть. Чуть успокоившись, он посмотрел на спящее тело своей более чем крупной «половинки», прикрыл глаза и, твёрдо веруя в собственную ложь, подумал:
«А ведь я и вправду, как Глава Государства и Гарант Конституции, должен лично присутствовать у открытых Ворот до конца всей этой истории!»
На секунду ему стало совестно за свою слабость, горячим тягучим стыдом начала заполняться душа, но воспоминания о желанных и манящих формах Феи – Бабы-Яги быстро задушили не вовремя проснувшуюся совесть. Король брезгливо посмотрел на храпящую и булькающую во сне Королеву, поводил носом, взвесил все «за» и «против» и прошептал:
«А почему бы и нет? В конце концов, Король я или не Король?»
Глава 4
Когда новый знакомый, усадив Петю на скамейку
