к краю кровати, провёл расслабленным пальцем по моей щеке, удивлённо отстранил голову и резко отдёрнул руку.
– Через час, – поспешил на выход, не обращая внимания на мои вопли, что час – это перебор.
Он почти закрыл за собой дверь, но обернулся. Я взглянула Марку в глаза, они мощной силой манили меня к себе, а затем отталкивали. Приковывали – отшвыривали. Такие его глаза.
– Никогда не убегай от меня. Н-и-к-о-г-д-а, – он понизил голос, переступил порог, пнул за собой дверь, громко ей хлопнув.
Глава 4
После нескольких невыносимых дней, лежать на кровати с привязанными руками, не самое ужасное. Я пыталась думать, что это новый вид отдыха. Но после двадцати минут, мысли начали сменяться. В руках резало всё сильнее, онемение ощущалось с каждым движением секундной стрелки на часах всё больше.
Верёвка не на шутку стянула запястья, я не могла лежать без движений. Приходила паника, что останусь без рук.
Чем мы отличались от мужчин по их дикой логике? Тем, что больше эмоциональны? Разговорчивее? Стеснительнее? Разве можно было поступать так с творением природы? Разве я виновата, что родилась девушкой? Почему мне приходится страдать от рук мужчин?
Тридцать минут, и время чуть ли не остановилось. Сегодня выходной день, и это не первый раз, когда я лишаюсь своего свободного времени. Мне только раз удалось прогуляться, и это вправду оказалось невесёлым событием. Директриса следила за нами, била по спине тонкой палкой, если мы не держали спину ровно. Нам не давали нормально поговорить, не разрешали ходить рядом друг с другом. Наверное, боялись, что мы придумаем план побега.
За окном пропали краски, туманно и облачно. Девочки гуляют, наверняка, в кошмарных коричневых пальто, которые нам недавно выдали.
Сорок минут, ждать ещё двадцать, а мне становилось тошно. Я хотела пить и уже проголодалась. Задёргала ногами, разминая их, но от этого действия были последствия – узел на руках стянулся до самого конца, и я закричала от боли, сама не ожидая подобной реакции.
Пульс давно участился, но я перестала слышать биение своего сердца – колючая пульсация в пальцах, затмила все звуки и мысли.
– Марк, отпусти меня, – я заёрзала, погибая от давления в груди. – Пожалуйста, – я скулила, но всем было всё равно, никто не хотел развязывать меня.
Я согнула пальцы пока ещё чувствовала их, и начала царапать верёвку короткими ногтями. Это не помогло и остался неприятный эффект – пальцы исчезли, больше я их не чувствовала.
Я заставляю дышать себя ровно, но от этого грудь вздымалась всё выше. Я начала шептать себе под нос слова успокоения. Представлять учителей и оскорблять их:
– Тарас бесчувственный, наглый, подонок. Чтобы он в ад попал вместе со своим сыном.
Я не должна думать о руках, что понемногу атрофировались.
Не думай о боли, Ангелина.
– Татьяна, правильно, что вы директриса этой школы. Гадкая женщина, тварь!
– Я думал, тебя пора развязывать.
