одновременно. Такую роскошь могли себе позволить разве что долгожители, вроде Макса или Бориса, да и то, лишь в том случае, если уже овладели чем-то в той мере, которая может принести пользу Клану. Праздные знания были не в чести. Поэтому, если человек брался овладевать каким-то навыком, на это бросал все силы не только он сам, но и Клан, инвестируя в молодого специалиста массу усилий и времени. Так что умельцами все были хорошими, не умельцами даже, а мастерами, вроде Джамиля, Ахмеда, и сотен других членов Клана. Если общество старого времени могло себе позволить тратить силы и ресурсы на обучение дипломированных специалистов, которые никогда не будут, и даже не собираются, работать по специальности, если оно могло кормить ничего не производящих офисных менеджеров, всевозможных брокеров и риэлтеров, просто переводящих биржевые активы из одного фонда в другой, а так же миллионы других дармоедов, то Клан не мог себе позволить такого извращенного милосердия.
Макс невесело усмехнулся. Вроде бы только что с трудом отбились от мутантов, да и то, с потерями, но ведь не чудовищные твари были главным врагом Клана. Нет, не они. Главным врагом людей был сам вирус, неведомая зараза, поразившая разом все человечество. И хотя Макс был слишком молод, и не мог быть свидетелем страшных событий, произошедших двадцать восемь лет назад, но он читал написанные Киром исторические зарисовки. После ознакомления с ними, в представлении Макса вирус стал чем-то вроде божественной кары, постигшей человечество именно когда оно, как некогда легендарный Содом, расплодило в себе многочисленные извращения, возвело в ранг нормы дармоедов, циничных убийц и проституток всех мастей, от уличных до политических. Когда оно пало ниц в своей священной, бескорыстной и всеобъемлющей любви к тому, что стало считаться единственной неоспоримой ценностью. К деньгам. Когда понятия чести, справедливости и закона утратили признаки абсолюта, когда их стало можно трактовать, как угодно, и применять в разной степени для разных людей. Именно тогда и низверглась на человечество кара, в виде вируса. Он убил треть людей, треть превратил в жутких мутантов, а одну треть, словно в издевку, оставил жить. Вот только не долго. С перспективой в любой момент превратиться в злобную тварь, на глазах у бывших товарищей.
И хотя Макс, вполне серьезно, считал вирус божественной карой, но он не считал эту кару справедливой. Да, с одной стороны, судя по прочитанным книгам, человечество совершило массу грехов. Но, с другой стороны, Макс каждый день видел, как люди повсеместно доказывают, что давно искупили грехи человечества, что оно уже давно не состоит из бездельников, чревоугодников и половых извращенцев, что оно, почти целиком, давно уже состоит из героев, которые совершают подвиги, спасают других, таких же обреченных, как они сами, гибнут, терпят лишения, без всякой перспективы на изменение ситуации.
Эти мысли были тяжелыми, и, когда они возникали, Макс старался их отогнать. Но они упорно возвращались. Слишком
