прощаясь?
Повисла пауза. Через дорогу продолжалось празднование, в окнах второго этажа свет стал ярче, зазвучала танцевальная народная мелодия, гости поднимались, постепенно присоединяясь к тем, кого танец сиртаки уже увлек в проходы между столиками.
– Нет. Прощаясь, я сказал… Я сказал тогда, что не любил ее. Ты понимаешь, я тогда думал, что…
Алекс хотел еще что-то добавить, что-то ему попытаться объяснить, но когда повернулся к сидевшему рядом Йоргосу, того рядом не было.
«Куда он подевался? – подумал Алекс. – Мне показалось, я задумался на секунду, а, наверное, молча просидел минут десять, он и ушел. Как неудобно получилось…»
Алекс жестом подозвал официанта, попросил счет за воду и сорбет с манго.
– Что вы, кириос Алексис, у нас сегодня нет в меню сорбета с манго, да вы и не заказывали. Только пили воду без газа. – Официант, совсем молодой парень, его бывший выпускник, был вежлив и внимателен.
– Скажи, Нико, а я один тут сидел? Ко мне никто не подсаживался?
– Ну, я специально не следил, по улице много народу проходит. Но в заказе была только вода, это точно.
Алекс пожал плечами, расплатился и решил, что пора было проверить, что там в зале, а то Эвелина ему дома-то устроит, если его хватятся!
Когда же он вернулся в зал и прошел к столу, оказалось, что жена сидела на своем обычном месте по его левую руку и внимательно следила за эстрадой, где выступала какая-то поп-группа. Алекс думал, что она спросит, куда он ходил и почему его так долго не было, как она обычно делала, он даже приготовил ответ, но вопроса не последовало.
– Может, потанцуем? – спросила его Эвелина. – А то пришли и сидим тут, никому до нас дела нет.
И Алекс снова недоуменно пожал плечами. «Что-то с этим юбилеем все-таки не совсем так, – подумал он. – Или, может, это с морсом что-то…» Он поискал на столе графин с рубиновым напитком, но его и след простыл, стояли только винные бутылки, упаковки сока и минеральная вода.
7
И снова дни летели стрелой. И вот он с Джулией вновь поднимался на холм к скамейке под кленами. За прошедшие несколько недель листья на дереве будто налились золотом, некоторые стали красно-коричневыми. И воздух был каким-то особенным, прохладным и тягучим.
Алекс весь отдался созерцанию и ощущению гармонии, наполнившей его душу; ответственными же за создание этой удивительной атмосферы он для себя определил погожий осенний полдень, мерно позвякивавший колокольчик сбруи Джулии и свое воспоминание о ней, немного неясное, но именно от этого еще более привлекательное.
«Ну ладно, попробую еще раз. Может, я сумею все-таки что-нибудь понять о ней такое, чего тогда не понимал», – подумал Алекс.
Он прикрыл глаза, и когда колокольчик на лошадиной сбруе вновь подал ему сигнал, он услышал ее голос. Сначала только отголосок, как будто это было скорее эхо, чем сам голос. Но потом совсем отчетливо. Что же она говорила? Он сосредоточился и явственно
