но и это уже не помогает мне.
– Джексон, – глядя на его губы, спокойно сообщаю я, – мне сегодня сделали выговор в модельном агентстве. У нас строгие правила. Если я ещё раз появлюсь на обложке газеты с таким названием и содержанием, то моя карьера пойдет ко дну.
Я согласна с ним, это полная чушь. Но от чертовых правил никуда не денешься, если на счету карьера, которая значит для меня больше моей жизни.
– Ты сейчас серьёзно? – Он взирает на меня со злым отчаянием.
– По-твоему я сейчас шучу? – громко выговариваю я.
Он шумно выдыхает, напряженно сплетая пальцы рук.
– Дьявол побери… – Он осознает правду в моих словах и как будто припоминает в памяти схожее событие, случившееся с ним. – Милана, я всё улажу. Тысячу извинений… – с неохотным, как мне показалось, сожалением доносится от него. – Я завтра же свяжусь с начальством агентства! – обдумывает он, хладнокровно заключив.
Беспомощно обозревая его, я развиваю ситуацию, представив, как Джексон вламывается в кабинет Максимилиана и выясняет с ним отношения, доказывая, что написанное на куске бумаги – нелепая неправда.
– Джексон, ничего не нужно, не вмешивайся лучше совсем! – умоляю я, вздыхая. – Только хуже будет.
– Я виноват… – понимающим тоном выражается Джексон и поджимает пухлые губы.
– Джексон… – протягиваю я. – Забудем про это.
В этом случае вина не только лежит над теми, кто снимал нас без разрешения на камеру, но и на мне. Ведь, если бы я отказалась от встречи с ним, то ничего бы и не было. Я не желаю, чтобы он пытался исправить мои ошибки. Я буду сама отвечать за нее, пусть даже, если лишусь места в модельном агентстве.
– Я понял, – холодно заключает он, опуская глаза вниз.
И мы молчим.
Даниэль с Беллой словно сговорились и ушли, чтобы оставить нас с Джексоном наедине. Нужно ли нам это уединение? Думаю, нет. Всё давно в прошлом. И то, что сейчас происходит между нами обоими – это не что иное, как последствия проклятого расстояния, которое постигло нас.
– Все хорошо у вас? – вставляет, возвращаясь, Даниэль, обозревая мой недоуменно-загадочный и задумчивый вид.
Я, занятая своими переживаниями, еле сдерживая глупые, сентиментальные слезы, фальшиво восторженно выражаюсь, жестикулируя рукой:
– А вот и наш обед! – Представляю, какой странной я сейчас кажусь.
– Да! – подходит Белла, подхватывая мою мысль. – Я та-а-а-к проголодалась… – протягивает она, цепляясь за руку Джексона, который, как будто воды в рот набрал, и садится на место.
«Какие мысли кипят в его голове?..»
– А я на удивление нет, – отвечает Даниэль.
– Я солидарен с Даниэлем, – сообщает Джексон, не трогая столовые приборы. В его руках только бокал красного вина, содержимое которого он доносит до своих губ, употребляя мелкими глоточками.
– Конечно, ты утром так плотно наелся
