уважения знания о военном деле. Неосязаемая, холодная длань недавнего противника ощущалась здесь, как никогда ранее. Пленный лейтенант уже не в первый раз ловил себя на мысли, что противник, которого его странна, в составе Антанты, победила несколько лет назад, обретал реальную возможность для реванша здесь, словно призрак убиенных армий возрождался и вселялся в этих, недавно ещё мирных, людей.
Митчелл так же обнаружил, что его вели тем же маршрутом, которым он прогуливался некоторое время назад, в ту странную ночь, когда ему явилось видение, которое он постарался забыть.
Вскоре, конвой вышел на ту же несуразную улицу, где лейтенант обнаружил то самое странное здание с одно дверью. Всё оставалось прежним, складывалось впечатление, будто перемены не посещали эти места. Митчелла привели в один из домов, где нашли своё укрытие люди. В небольшом домишке, под одной крышей ютились шесть человек, и один из них, по мнению «красных» был на пороге смерти.
Это был мужчина, зрелых лет, чрезвычайно худой. Он лежал на полу, обёрнутый какими-то тряпками, его лицо и всё тело целиком свидетельствовали об невыносимых мучениях. Причиной тому было пулевое ранение брюшной полости. Сайферу было достаточно осмотреть пострадавшего, чтобы прийти к неутешительному выводу. Рана была причинена двенадцать, если не больше, часов назад, и теперь раненый страдал от разлитого перитонита. С имеющимися в распоряжении «красных» медикаментами и скудным инструментарием, об операции не могло идти и речи.
– Этот человек умрёт. – констатировал Сайфер, без лишних обиняков, понимая, что кроме помощника комиссара, никто больше его не говорил на его языке. Однако, сказав это, лейтенант не без некоторого удивления обнаружил, что находящиеся рядом с раненым женщина и другой мужчина, изменились в лице, словно тревога в один миг трансформировалась в тяжелейшую степень печали. Для некоторых явлений не существовало языкового барьера.
– Что с ним? – спросил мужчина, стараясь выглядеть бесстрастным.
– Ранение повредило кишечник. Содержимое вылилось внутрь, началось обширное воспаление – перитонит. – объяснял Сайфер – Вот, видите как напряжена мускулатура брюшной стенки!
С этими словами лейтенант стянул одеяло, вновь обнажая живот раненого.
– Он сильно мучается, и температура очень высокая. Я, если честно, не знаю, как долго это продлится.
Мужчина-помощник комиссара дольше обычного переваривал слова англичанина. Затем он повернулся к своим подчинённым и издал несколько распоряжений. Сайфер не понимал, о чём шла речь, но он увидел, как взмолились женщина и мужчина – близкие раненого. Никто, впрочем, не обращал на них внимания. Солдаты подхватили тело раненого и довольно ловко, игнорируя его, усилившиеся многократно, стоны, вынесли на улицу.
Сайфер догадывался, что готовилось свершиться, он почувствовал предательскую слабость в ногах, предпочтя остаться на своём месте.
Раздался хлопок выстрела пистолета, стоны раненого стихли в сию же секунду.
Женщина
