со слезами вопрошал Макс. – Солнце, ведь всё было классно.
– Нет. Это тупик, понимаешь? Я ничего не чувствую.
– Разве у нас было мало хороших моментов? Вспомни нашу поездку в Хорватию! – всхлипывал он, срываясь на хрип, будто душа его старела на глазах. – А прогулки по ночной Праге? Ты помнишь наш первый поцелуй? Мы же были счастливы, мы были вместе.
– Это ты был счастлив. Прости, я ошибся. Дай мне уйти.
– То есть ты мне врал всё это время? Врал про любовь, про счастье? Да?
– Получается так. Прощай, – кивнул он хладнокровно и молча вышел из квартиры.
Максим остался наедине с тишиной и своим несчастьем. Больше не будет ни веселья, ни ласки, ни заботы, ни любви.
«Остались только лишь выгоревшие фотографии, рамки с разбитыми стёклами, измученные воспоминания. Время скоро смоет всю эту память тысячью слёз. Но, когда я проснусь, ты никогда не будешь здесь. Никогда. Никогда!»
(Anastacia – Pieces of a Dream)
Макс перестал выходить из дома. И слушал лишь одну песню. Тётя пыталась его как-то расшевелить, но все её попытки оборачивались истериками Максима. Он ничего не хотел уже в этой жизни.
Близился сентябрь. Максим совсем недавно поступил на химический факультет в УрФУ. Но это его не радовало. Какой смысл учиться, находить работу, расти по карьерной лестнице, если тот человек, ради которого он жил, так жестоко поступил с ним? Смысл пропал.
«Всё случится первого сентября. На самом деле всё просто. Никаких прелюдий, я сделаю это. Хватит с меня. Дальше мне идти некуда… Эх, знал бы ты, как я тебя люблю, Ромашка. За что же ты так со мной? Ну, ничего, скоро всё пройдёт. Скоро всё закончится».
Максим засыпал и просыпался с мыслями о смерти.
«Первый день осени наступил. Первые листья начали опадать, первый день учёбы. Первый курс. Первая лекция. Всё впервые. И как на таком празднике жизни с нею же покончить? Ничего, я смогу. Я сделаю то, о чём мечтал последние три недели».
Раздался звонок. Это был конец пары. Максим не стал даже ни с кем знакомиться, так как не видел в этом смысла. Смирившись с ролью самоубийцы, он направился к одному из учебных корпусов, самому высокому зданию университета. Душа уже не скиталась в сомнениях, он всё решил. Ни одной мысли о возвращении. Максим был настолько спокоен, будто бы переел глицина. Тётя всё узнает позже. Поплачет и вернётся в Петербург. Всё у неё будет замечательно. Без племянника. Шаг, ещё шаг. Скоро предвидится падение в бездну. Полёт нормальный. Скорую помощь вызывать не понадобится.
Макс зашёл в пустой лифт. Этот факт радовал. Нажал на кнопку «одиннадцать». Сверкали цифры на табло. Один. Два. Три… Вся жизнь мелькает перед глазами… Четыре. Пять. Шесть. Но вся жизнь Максима – это был тот самый человек. Семь.
– Стоп! Неужели ты не можешь быть сильнее? Не уходи! – слышался незнакомый голос где-то там, в голове.
– Всё кончено. Мне пора, – отвечал Максим уже вслух.
Восемь.
