переезжаем. Случилось то, о чём мы с тобой говорили.
– Куда переезжаем? – испуганно переспросил Алекс.
– Как это «куда»? В Петербург, – невозмутимо продолжила Анна. – Гриша сделал мне предложение, и хочет, чтобы мы жили одной большой семьёй.
– А моё мнение об этом ты узнать не хочешь?
– Это не обсуждается. До весны нам нужно успеть перебраться. У тебя же экзамены, а если ты не поступишь, тебя заберут в армию.
– Это невозможно! – сын Анны вскочил с подоконника и злобно посмотрел на неё. – Мне дорог мой город! У меня там друзья!
– Мы как-нибудь пригласим Дениса погостить. А ты будешь учиться в Петербурге. Это же круто! Какая тебе разница?
– Ты меня совсем не слышишь, – беспомощно вздохнул Алекс. – Ты вообще редко ко мне прислушиваешься. Так вот, я хочу остаться!
– Но как я тебя могу оставить? – спорила Анна. – Ты же мне сын, в конце концов. Завтра домой. На недельку задержимся. А потом начнём перебираться.
Алекс понимал, что спорить, в очередной раз, с матерью оказалось бесполезно. Всё равно она, как обычно, сделает всё по-своему.
– Нет, я никуда не поеду! Если хочешь, то езжай одна! Я справлюсь!
– Что тебя там держит? – недоумевала Анна. – Тебя там девушка ждёт?
– Мне не нравятся девушки! – в сердцах воскликнул Алекс, осознал сказанное и с ужасом округлил глаза. Назад пути уже не было.
– Что ты сказал? – поморщилась Анна и выронила из рук сумку.
– Мам, только не кричи…
– Мой сын – гей? – повысила она голос. – У тебя с головой не в порядке! Как это понимать? Я тебя не так воспитала? Боже, какой позор.
– Я – позор? – насупился Алекс.
– Я запишу тебя к психологу, это точно не обсуждается. Тебе кто-то промыл мозги!
– Мама, нет! – он потянулся к Анне, чтобы обнять, но та его нервно оттолкнула.
– Уйди. Не хочу тебя видеть. И, вообще, оставайся в своём Екатеринбурге. А после совершеннолетия будешь искать себе жильё.
– Мама, но как ты такое можешь говорить? – прошептал Алекс, не осмеливаясь посмотреть на Анну.
Она закрыла лицо руками и, сдерживая истерику, пошла вдоль пустынного коридора. Анна снова вспомнила слова бывшей свекрови. Алекс смотрел ей вслед. Слёзы упрямо текли по щекам его матери. Слёзы обиды, непонимания и злобы. Или же любви? Одной ей было известно. Но это ведь аморально! Или нет? В голове крутились мысли о том, как дальше? А как же внуки? Семья? Счастье? И в этом ли счастье? Что вообще сделает моего сына счастливым? Нет, далеко не это.
«Да пошли вы все. Я люблю своего сына».
Её стереотипное мышление, устаревшие социальные конструкты в тот же момент дали трещину. Тяжело осознать не то, что твой сын – гей, а то, что ему тут грозит опасность и тут он встретится с градом непонимания. Анна остановилась и опёрлась на стену. Она ужаснулась от того, что сказала сыну минуту назад. По телу пробежала дрожь. Алекс подошёл к матери и снова робко
