это удавалось, особенно в странах, где имелись клиники корпорации. Между отдыхом и вылавливанием жены или друга из очередного приключения, проводил инспекции своих клиник, наносил визиты знакомым и большим местным шишкам, помогал советами и оперировал. А Кирилл проводил инспекции службы охраны и внеплановые учения. Хотя многие властьпридержащие не дожидались визита барона и заявлялись сами с подарками, уверениями в дружбе и просьбами. Эрнст легко всё переносил и решал, потому что Йоле была рядом и в безопасности. Конечно, папарацци доставали, но вскоре Ленка вообще перестала на них обращать внимание, а особо рьяные имели не всегда приятный разговор с Ланским, бойцами его гарнизона и Виталиком, сопровождавшими их везде. Так продолжалось почти год.
Больше всего остального Йоле тяготило ощущение себя в образе иждивенки на шее богатого и постоянно работающего, даже в путешествии мужа. Она так и не привыкла к состоятельности Эрнста. Так же шарахалась от роскоши апартаментов, в которых жили, путешествуя, и от дорогих подарков. Не могла сказать, что жить в комфортабельных домах в живописнейших местах мира, не заботясь о бытовых вопросах и не экономя каждую копейку, ей не нравилось. Просто смущало чувство нереальности происходящего, чувство себя не в своей тарелке. Очень хотелось элементарно помыть посуду, приготовить обед или постирать мужу рубашку. Но удавалось хоть что-то сделать очень редко. То не было необходимости, то питались в ресторанах, то у прислуги начинали случаться истерики от её просьбы дать хотя бы утюг. Смиряться Йоле категорически не хотела, а решила пока притаиться до возвращения домой, вняв просьбам Эрнста. Вспоминая о доме, она начинала грустить. И чем дольше они путешествовали, тем сильнее становилась тоска, всё меньше и меньше обращала внимание на место, где находились. Чтобы не расстраивать мужа и ребят, вошедших во вкус кочевого образа жизни, смеялась, удивлялась и делала счастливый вид.
Где он сейчас дом? Усадьба в их городе? Замок в Вене? Или её маленькая квартирка?
А ещё эта трагедия в Париже, которую она скрыла от всех, здорово подкосила.
Глава 3
Alle menschlichen Fehler sind Ungeduld, ein vorzeitiges Albrechen des Methodischen, ein scheinbares Einpfählen der scheinbaren Sache.
Все человеческие ошибки – суть нетерпение, преждевременный отказ от методичности, мнимая сосредоточенность на мнимом деле.
Но приходилось за всё платить и нести тяжкое бремя супруги известного человека. Это, как она и предполагала, было самым сложным и уже становилось невыносимым. Эрик вырос в семье, которая всегда была на виду, привык быть в центре внимания и быть объектом обожания. Он на многие вещи, типа косых взглядов или лести и открытого флирта, вообще не обращал внимания, они были ему безразличны и само собой разумеющимися. В великосветском обществе ужин без гостей – это либо огромная привилегия, либо, наоборот, пренебрежение влиятельного окружения. Но для Мышки всё было в новинку и слишком
