тащил псину к месту, куда он упал, и с трудом запихивал мяч собаке в пасть, показывая таким образом, что нужно с ним делать. Затем пёс получал в награду кусок хлеба, и мяч снова летел прочь. Так ничего и не добившись от собаки тем утром, я пошёл гулять по городу. Каменск был совсем небольшой, и я поставил себе цель – пройти его весь насквозь.
Я шёл по узкой улице мимо деревянных домов. Изредка, с грохотом подпрыгивая на ухабах, проезжала какая-нибудь легковушка. Улица вела всё время в гору, и когда я наконец одолел этот долгий подъём, мне с высоты открылся чудесный вид: широкая река огромным полукругом делила городок пополам, цвели сады и сверкали на солнце железные крыши.
Вскоре я вышел к реке. Дул ветер, и в жарком воздухе носилась пыль. У воды лежали перевёрнутые лодки. У самого берега поднималась из воды ржавая, позеленевшая, затопленная баржа. На крутом противоположном берегу росли высокие сосны.
В реку вторгалась разбитая каменная пристань. У пристани расположился небольшой рынок. Десятка полтора торговцев пеклись на жаре, читая газеты под зонтами и навесами. Они лениво перебрасывались словами, утирали пот, пили газированную воду и смотрели на мир так, словно видят его уже три тысячи лет. В такую жару и без того тихий Каменск совсем обезлюдел – только я и эти отважные предприниматели были в тот час на берегу.
Я прошёл по базарчику, размышляя, кому же они продают свой товар, если никого вокруг нет. Здесь торговали сувенирами и безделушками, связками сушёной рыбы, грибами и вареньем. Кто-то выставил пейзажи – все на крошечных холстах, сантиметров десять на двадцать. Ещё один художник продавал другие работы: на его картинах кошки, собаки и вороны вели себя как люди – сидели за столами, пили чай и гуляли по улицам.
Я обрадовался, увидев на прилавках монеты. Но я постеснялся спросить цену – побоялся выдать свою неграмотность.
Изнемогая от желания приобрести пару монет, я, единственный покупатель, гулял у пристани туда и обратно, и торговцы провожали меня бесстрастными взглядами.
Я подошёл к парню примерно моего возраста. Он продавал монеты и антиквариат. Парень читал книгу и в шутку переругивался с соседом, кудрявым толстяком, который выставил на прилавке плетёные корзинки и деревянные шкатулки. Я решил, что со сверстником вполне смогу объясниться.
– Бери. Сегодня дешевле, – сказал мне парень, не отрываясь от книги.
– Почему? – спросил я.
– В честь праздника.
– Какого ещё? Нет никакого праздника.
– Сегодня день высадки Кортеса.
– Врёшь! – засомневался я.
– Конечно, вру, – ответил парень. – Кортес высадился поздней осенью. Но так лучше товар берут: слова-то красивые.
– Давай решайся, – поторопил он меня. – Эта монета – полтинник, эта – две сотни, отдам за полторы. Что собираешь-то?
– Монеты княжества Люксембург, – ляпнул я с ходу и достал из кармана брелок.
Нахмурившись,
