style="font-size:15px;"> ***
Следующим утром было пасмурно. Мы выбрались на шоссе и поехали дальше на гремящем пыльном автобусе. Высадились на пустой остановке и снова пошагали по ухабистым, непроезжим дорогам. Мы проходили мимо заброшенных деревень. Дико и грубо торчали из зарослей бурьяна провалившиеся крыши. Памятник – свинцовый солдат со склонённой головой, с автоматом ППШ в опущенной руке – подымался из зарослей на брошенной улице.
Часть пути мы прошагали по дороге, покрытой толстым, по щиколотку, слоем пыли. Мы решили, что пыль лежала на дороге потому, что здесь долго никто не ездил.
На окраине заброшенного села нас встретила громадных размеров мельница. Хотя две лопасти у неё отломились, серое дерево казалось камнем и мельница походила на крепостную башню.
Я развернул подробную карту, с которой Сеня всё время сверялся, и увидел, что мы прошли нежилые деревни под названием Волки, Караси, Блины, Богатыри – я повторял про себя эти красивые и простые названия.
Погибшие дома, заросшие дороги и брошенные сады пробуждали в глубине души тяжёлые, чёрные чувства. Даже Сеня раскис и потерял сосредоточенность. Мы ковыряли землю то тут, то там, но Сеня не радовался находкам.
Я помню, как однажды в Каменске, в доме, где собрались тем летом мои родственники, один из старичков раскричался. Сей пламенный пророк вязал в единую сеть причин и следствий события прошлого, настоящего и будущего. Он обладал невиданной эрудицией в довольно узкой области: он точно знал, кто, где и сколько своровал. Он называл всех властвующих воров по именам и приводил точные факты и даты, он обвинял во всех грехах тех людей, кто правит, правил и будет управлять страной в будущем. Старик раскрывал бесхарактерность, слабость и сребролюбие людей у власти. Глаза у взрослых тяжелели и мутнели, а мой приятель, что подарил мне раковину, во время кульминации той речи выругался шёпотом и вышел. Женщины ахали и повторяли: «Ну как же так!»
Завидую этому старичку – он узрел связь событий. Однако должен сказать, что ни одно из его страшных предсказаний до сих пор не сбылось. Прошло время людского напора на эти земли. Сейчас наступило время отлива. А те, наверху, что забрались с великим боем на пирамиду из людских тел, те, кого больше всего ругали, —им просто дела нет до этого, у них же обе руки заняты, чтоб грозить лезущим наверх соперникам и перезаряжать пистолеты.
В тот день мы нашли несколько медных монет – позже мы собирались их почистить – и позеленевший медный крест. Мы перебрали находки, что-то выкинули, засунули нужное в рюкзаки и пошагали обратно, в сторону дороги. Но мы выбились из намеченного плана, стало темнеть, и мы разбили палатку там, где застали нас сумерки.
Темнота скрыла пустые дома и брошенные сады. На фоне заката вдали высилась мельница, словно великан, что взмахнул могучими руками в дырявых рукавах.
***
На следующий день был долгий поход. Сеня торопился. Изредка мы останавливались где-нибудь,
