выдаёт она.
Конфликт медленно оседает на пол, как пыль в тесном офисном закоулке.
– Давай договоримся, Аль, – твёрдо говорит Кристинка, когда мы уже стоим на улице, а бордовые ворота у нас за спиной. – Давай договоримся: ты тут ни во что не встреваешь. Он вполне мог нас обеих послать отсюда подальше.
Я чувствую, что воздух снова накалился.
– То есть ты считаешь, что он вот так может хватать старушек за цепочки? Может, он им ещё шеи перереза́ть будет?
– Это тётя Глаша, завхоз. Ладно. Просто разруливать нужно очень аккуратно. А ты ужастики любишь? – вдруг спрашивает Кристинка. Она так быстро переключается на другую тему, что мне сначала кажется, будто «ужастик» – это и есть Яков Львович и его сложные воспитательные методы.
– Ну, смотрю иногда, чисто поржать. А что?
– А я не поржать, я правда пугаюсь. В кино хочу пойти. Отвлекусь как раз… вот от этого. – Она щедро рисует рукой круг, умещая в него всю промзону.
– Ну так пойдем!
Общение у нас уверенно выходит за рамки приюта.
– А ты Львовичу всё о себе рассказала? – спрашивает Кристинка в торговом центре. Перед нами «Крошка- картошка» и два билета на какое-то мракобесие.
– В смысле?
– Ну, ты ничего не скрыла? Драму там какую-то в биографии или что тебе твоя работа не нравится?
Эти слова получились у Кристинки очень смешно, как у ребёнка, который подслушал у взрослого и теперь повторяет.
– Да вроде не жалуюсь. В газете я редактирую, в театре творю. Чего ещё надо?
Кристинка отставляет стакан с чаем.
– Просто у нас с Таней Дэйзи… Ты её пока не видела и увидишь, надеюсь, не скоро, – так вот у нас с ней был спор. Она говорила, что в приют приходят те, у кого какая-то драма… Или им просто скучно жить.
– Да нет, – говорю. – Ну какая драма? Как мне панки в наушниках спели, что надо что-то полезное делать, так я и пришла. Творчество я, честно говоря, к полезным делам не отношу. Но это между нами, а то меня за такие слова театральная тусовка побьёт.
Кристинка продолжает на меня смотреть. У неё красивая кожа на щеках и обманчиво наивные чёрные глаза.
– Наконец-то, – говорит она. – Наконец-то я вижу нормальную реакцию. Вот если бы ты ещё нормально реагировала на конфликты – цены бы тебе не было. И с Дэйзи бы познакомилась.
Я давно заметила, что Кристинка иногда скатывается в казённый язык. Наверное, это у всех будущих аппаратчиков такой перекос.
– Да что это за Дэйзи? И почему ты боишься меня с ней знакомить? И откуда у неё такая диснеевская кликуха?
– Да потому что вы переругаетесь. Это замдиректорша. Хамка и алкоголичка. Кликуха – да просто есть другая Таня, и чтоб не путались.
– А-а-а… Понятно.
– Дэйзи, – продолжает Кристинка, – ненавидит девчонок, у которых есть парни. От неё муж ушёл…
– …И
