отвернулась.
– Хозяйственная и экономная, – веселился Вей.
Эбби стоя к нему спиной, тоже улыбнулась, а из глаз текли слёзы. «Узнав всё про неё, он не отвернулся, он не призирает её».
***
Следующая неделя прошла незаметно. Сейчас им было просто хорошо рядом. Они общались, шутили. Эбби старалась из незамысловатых продуктов приготовить что-нибудь вкусное. Он восхищался её кулинарными талантами. Как ни странно, но за это время Двейн получил сразу два заказа. Деньги всегда мало его интересовали, но сейчас он был очень рад этому.
А как трепетало его сердце, когда она тихонько подсаживалась и могла часами, не шевелясь, смотреть как он работает. Всё это время он забывал, как дышать. Но вместе с этим между ними всё отчётливее чувствовались
напряжение и недосказанность. Каждый из них боялся начать разговор о будущем. Всю эту неделю они наслаждались обществом друг друга, но каждый из них понимал, что надо что-то решать. А ещё Эбби заметила, что, несмотря на его тёплое расположение, физически он сторонился её. Она почувствовала это еще тогда в тот день, когда он не дал ей обработать свои ссадины, сделав всё сам. А когда утром под случайно задравшейся рубашкой она увидела у него багровые синяки, она охнула и непроизвольно коснулась его кожи, он вздрогнул и замер, а потом мгновенно перехватил её руку. Он всё время был рядом, но старался не касаться её и не давал касаться себя. Эбби не могла понять, что происходит, но почему-то от всего этого у неё больно сжималось сердце. О чём-то большем между ними она и думать боялась. Он обнимал её всего пару раз, но воспоминания об этом заставляли трепетать её сердце, как бабочка.
***
На улице было уже темно. Снова шёл дождь. В печи уютно потрескивал огонь, наполняя комнату приятным теплом. Двейн работал. Он всегда работал поздно вечером или по ночам, а Эбби почти всегда сидела рядом и смотрела. Она уже успела привыкнуть к этому. Стараясь не шевелиться, чтобы не мешать ему, она с восторгом следила за движениями длинных пальцев, которые, как ей казалось, творили волшебство.
«Завтра ей исполнялось девятнадцать. И с завтрашнего дня она могла уже сама распоряжаться своей жизнью, без всяких опекунов. Выбор был не замысловатый, и одновременно невыносимо сложный. Вернуться к тётке и смиренно принять свою судьбу, наконец осознав, что кроме жизни гулящей девки она не смеет думать и мечтать о большем? Или остаться с ним? Но кто она ему? Один раз он уже рисковал жизнью, защищая её. Но она не имеет права распоряжаться его жизнью и судьбой. Да и хочет ли он, чтобы она была с ним рядом? Тогда в тот день на эмоциях он попросил её остаться, но больше ни разу не заговорил с ней об этом. Он сторонился её физически, боясь перейти черту или не желая давать надежду на будущее? Сейчас, когда он всё узнал про неё, она хорошо понимала, что теперь он не сможет её выгнать в никуда из жалости. Но единственное в чём она была точно уверена, это то, что его жалости она не вынесет. Всё, что угодно, но только не жалость. Она свалилась ему на голову раздетая и босая со всем ворохом своих проблем. А что он? Что чувствует к ней? Да и чувствует ли вообще? Может, зная, что такое одиночество, он просто решил ей помочь?» Сердце
