я догадывался, что мы соседи.
Ронан мельком на меня взглянул.
– Это правда, что ты жил в машине?
Меня обдало жаром, и я отвел взгляд.
– Ты пробыл в кампусе всего десять минут и уже услышал об этом? Новый рекорд. Да. Давно. Но, кажется, никто не может об этом забыть.
– Тогда заставь их забыть.
– Как?
Он снова пожал плечами.
– У того парня, которого ты ударил, отец – коп.
Ронан скривил губы в улыбке, которая больше походила на оскал.
– Да пошли они оба.
– Что-то имеешь против копов?
Он ничего не сказал, и мы пошли дальше.
Мы оказались в моем районе ветхих цементных коробок с ржавыми железными решетками на каждом окне. Ронан остановился и уставился на угловую квартиру на втором этаже. Сквозь драную сетку на окне слышался рев телевизора.
– Это твоя?
Он кивнул.
– А моя в квартале отсюда.
Он не двинулся с места, и меня охватило странное чувство. Словно озарение свыше, которое обычно возникает, если слова песни так идеально ложатся на музыку, что кажется, будто они исходят не от меня.
«Показать ему хижину».
– Тебе нужно домой? – спросил я.
– Домой… – презрительно выплюнул он это слово. – Нет.
Я кивнул. Между нами было почти телепатическое понимание.
– Иди за мой.
– Нашел четыре дня назад, – заявил я. – С тех пор прихожу сюда каждую ночь. После работы.
– Что? – Ронан повернулся вокруг своей оси. Его крупное тело заполнило практически всю комнату. – А где работаешь?
– В Галерее игровых автоматов на Набережной.
Ронан кивнул и сел на скамейку.
– Отсюда видно океан, – почти с нежностью произнес он хриплым голосом.
– Да, это здорово. Хорошее место, чтобы просто…
– Убраться подальше от всех?
– Именно.
– До этого ты выглядел больным. – Он кивнул в сторону моего запястья. – Что это за часы? Почему они пищали?
– Это датчик. У меня упал уровень сахара в крови. – Я приподнял футболку, чтобы показать устройство. – У меня диабет.
Ронан кивнул, а затем на его губах внезапно расплылась улыбка, и он прикрыл ее ладонью.
– Что смешного? – спросил я, не обращая внимания на болезненно сжавшееся сердце.
Возможно, я ошибся в Ронане. Просто еще один придурок…
Он покачал головой.
– Я дружил с одной девочкой, когда был ребенком… лет в пять. – Его плечи начали сотрясаться от смеха, неудержимо накатившего на него, как приступ кашля. Казалось, это застигло его врасплох. Как будто прошла целая вечность с тех пор, как он смеялся в последний раз. – Ее тетя была диабетик. Девчонка называла ее диа-ба-титьки.
Я
