Из-за Сектора. Они изобретают новые способы проникнуть к нам. – усевшись в полутора метрах от нее, Кайл решил рассказать правду, – в пошлом году разведчики обнаружили в лесу десятилетнего мальчика. Голодного, грязного, истощенного. Плечо вывихнуто. Он молчал из-за шока. На руках у него были раны от волчьих зубов. Мальчик послушно надел вторую кожу, которую мы обрезали для него. Не пожалели. В Штабе ведь нет детей. Его доставили к нам, подлечили и накормили. Он ни с кем не разговаривал. Не плакал, когда ему накладывали швы. Продолжал молчать и делать все, что скажут.
Кайл бросал плоские камешки вдоль поверхности воды. Волны кругов бежали по прозрачной глади, но ни один камень не сделал больше двух отскоков.
– У ребенка оставалась тридцатка прикосновений до сорока, – заметил Кайл боковым зрением, как Нэл подсела ближе, – тридцатка, Нэл.
Она догадалась, что было дальше.
– Утром мальчика нашли мертвым. От его прикосновений погибло пятеро наших, десять человек потеряли по несколько лет. Они даже не поняли, что происходит. А кто-то не смог выстрелить в ребенка-лапача. Его дверь в спальню была заперта на замок ради безопасности. Но он оказался таким тощим, что пролез через вентиляцию. В отверстие двадцать сантиметров. Его пытались поймать. Пацан знал что делать. Вырывал кислородные шланги, заставляя штабных скинуть шлемы, а после хватался голыми руками за их открытые лица.
– Его научили, – догадалась Нэл. – И волки…
– Да, наш медик тоже решил, что волков на него натравили еще в Секторе, засовывая руки ребенка в клетку с хищниками, чтобы было правдоподобно. Чтобы мы его пожалели. Это была миссия. Убивать. Только, – поправил ее Кайл, – мальчика не учили. Он был клоном. Двушником какого-то отчаянного головореза среди комиссаров. Двушнику можно передать память полностью и создать его любого возраста. Мальчик умел сражаться. Его создали ради атаки. Тот ребенок был отличным солдатом. Бесстрашным и сильным. Когда у него осталась Единичка – последнее прикосновение до смерти – он использовал пару ружей и винтовок. Мальчик отлично владел ими, перезаряжал и снимал предохранители.
Кайл отвернулся от водной глади, в которую булькнул еще один камушек, уходя на дно.
– Смит привел того ребенка в Штаб. С тех пор в нем что-то надломилось. Поэтому я хожу с ним в дозор, чтобы он никого не пристрелил. Или я. Я почти что был готов сделать это.
– На тебя тоже напал тот ребенок?
– Мальчик отобрал у меня два минуса. Получается, я тоже изменился. Когда-нибудь я стану таким же параноиком, как Смит.
Нэл обернулась и посмотрела на чащу:
– Он был не один. Клонированный ребенок. Сектор мог создать десять или двадцать таких. Если они не знают, где вы скрываетесь. И раскидать их по зеленому небу.
– Где?
– В лесу. Когда смотришь вверх, неба не видно. Только зеленые кроны.
Кайл запустил еще один камень, но тот лишь звонко булькнул, не сделав ни единого отскока.
