захочешь. Понял?.. Для этого ты, не смотря ни на что, напишешь мне всё, что произошло в медвытрезвителе, и только правду. А нет… – развёл в сторону рукой, выражая тем самым сожаление. – Так что решай сам. Сегодня я к тебе больше не приду, нет у меня времени, чтобы только с одним тобой возиться. Приду завтра, возможно, послезавтра. Не будет показаний, пеняй на себя. А сейчас, пока.
Феоктистов поднялся. Оценивающе посмотрел на подарки и усмехнулся.
– Что-то не больно-то твой начальничек щедрый. Сигареты купил такие, какие не всякий бич курить станет. Видать, не хватило премиальных на приличные? Не ценит тебя Шалыч, не ценит. Хм…
Ушёл из палаты со свертком. Мизинцев, оставшись один, расплакался.
16
Бердюгин встретил Анатолия в беспокойстве. Он уже не находил себе места.
– Толя! Ну, разве так можно?!. Вы погубите все дело на корню. Нельзя же так безответственно относиться!..
– Не волнуйтесь, Игорь Васильевич! Всё прошло тихо и шито-крыто. Никто ничего не видел. Один Мизинцев в палате был. Да и то ни о чём не спросил. Ему сейчас не до аппарата.
– Вы уж очень долго отсутствовали. Я хотел было за вами бежать.
Бердюгин закрыл кабинет на ключ. Принял от Феоктистова прибор в халате. Недовольство его ещё не улеглось, и он разборку ультрафена проделывал сам на столе. Уже подходя к сейфу, спросил:
– Что случилось?
– Да эти мерзавцы приходили. Припугнули парня. Лежит с мокрыми глазами, обставленными фингалами. Беспомощный, как ребёнок.
– Да… Ну, а что выяснилось? – Бердюгин кивнул на прибор, ставя футляры в сейф.
– Похоже, он соучастник, но мелкий, – пошутил. – Над ним нет рассерженной души. Маленький, но соучастник. Но они сделают из него козла отпущения. – Анатолий подсел к телефону. – Игорь Васильевич, я сделаю звонок? – тот кивнул.
– Алле, это ЖЭК?.. Наконец-то. А кто у телефона?.. Вас беспокоит старший следователь уголовного розыска, капитан Феоктистов. У меня к вам имеется один вопрос. Скажите, вы сегодня проводили ремонтные работы на трубопроводах холодной и горячей воды, поступающие к медвытрезвителю?.. Нет?.. А может в соседних домах?.. Тоже нет. Хорошо. В таком случае подготовьте, пожалуйста, справку… Да, именно такую. Завтра в течение дня я или кто-нибудь из наших сотрудников к вам подъедем… Вас не будет!.. Хорошо, оставьте у паспортисток.
17
Бахашкин был взбешён. Смуглое лицо было мрачным. Встревоженные глаза – злыми. Сопел так, как будто в нос ему вставили свистки от детских резиновых игрушек. Галимханов, выруливая со стоянки сангородка на дорогу, идущую вдоль трамвайной линии, бросал на него косые взгляды.
– Ты чего? – спросил он. – Нашатырки нюхнул?
Тот ещё больше засопел и его, как прорвало, стал страшно материться, собирая всех святых и грешных в кучу.
– А-а, сабака! Падаль! Он, ить, нас с потрохом продал! Во! Видел? – Бахашкин выдернул из кармана листы. – На двух бумагах накатал! Графу
