мачеха оказалась рядом, упёрлась руками в заслонку.
– Он там? – прошептала она.
Дух шуршал в печи, гремел разбитыми осколками. И без того было ясно, что он прятался внутри.
– Создатель помилуй, да что же это такое? Веська, зажги храмовые свечи у сола, читай молитву.
Сестра, спотыкаясь в темноте, кинулась к красному углу в избе, черкнула огнивом. Загорелись свечи. Они осветили крохотный медный круг с острыми лучами – знак Создателя. Веся упала перед солом на колени, вскинула руки, моля о защите.
– Константин-каменолом, первый царь и божий посланник, и жена его святая Лаодика, простите грешных нас, защитите, прогоните тьму.
Тонкий девичий голос звенел от напряжения. Она запиналась, оговаривалась и бормотала не заученные слова молитвы, которым учил в храме отец Лаврентий, а что-то от себя. Искренне, исступлённо.
Барсук свесил ноги с печи. Он сидел молча, слушал напряжённо.
Дара почувствовала, как руки её дрожали от напряжения. Что он сделает? Что сделает с ней дух? Что сотворит с остальными?
– Святая Лаодика, светом своим прогони детей Аберу-Окиа, защити, защити.
В ушах стоял гул. Точно через толщу воды Дара слышала, как дух гремел в печи, колотил по заслонке. Та ходила ходуном. Мачеха задыхалась от натуги. Дух был силён, как волк.
Во дворе вдруг залаял пёс.
На улице был кто-то ещё. Это его заметила собака. Это от него дух в печи попытался спрятаться.
Веся обернулась на дверь. Она любила пса, как своё дитя.
– Что с Серым?
Пёс захрипел и вдруг сорвался на визг. Веся кинулась к выходу.
– Не тронь его!
– Стой! – Ждана схватила её обеими руками, оттолкнула от двери.
И в этот миг дух ударил ещё сильнее по заслонке. Дара вскрикнула, упёрлась в неё сильнее, и железо вдруг раскалилось в её руках докрасна. Она отпрянула назад, прижимая к груди руки. Но сама Дара не обожглась. Зато дух завыл от боли. Заслонка была горячей, будто только вышла из-под кузнечного молота. В печи зашуршало ещё громче, и звук потянулся наверх, дух пополз обратно по трубе.
Собака визжала, надрываясь от лая. Веся плакала.
– Отпусти, отпусти. Мы должны помочь Серому.
Дара кинулась к окну, приоткрыла ставни и осторожно выглянула. Бледное пятно пронеслось мимо с плачем.
Вдруг петух пропел в курятнике. Закудахтали птицы, и Ежи закричал выпью в хлеву. Все в доме замерли, притихли. Долго они слушали, как кричали птицы. И снова стало тихо. Дара прикрыла ставни, заперла.
Старый Барсук поднялся, взял топор из угла, Ждане в руку сунул нож. Дара сама взяла из отцовского сундука топор, не тот, которым кололи дрова, другой, ещё прадеда, который ходил с княжеским ополчением биться со степняками.
Они ждали. Молча, каждый на своём месте. Во дворе долго было тихо. Дара пыталась увидеть духов вокруг избы, но от волнения никого, кроме домового
