плохо. Но иногда старые здания необходимо снести, чтобы построить на их месте что-то новое.
Я снимаю видео с паузы, и Райя объясняет, как связать все три карты вместе. «Используйте свою интуицию, – произносит она с придыханием. – Пусть карты говорят друг с другом».
Я пристально смотрю на них и пытаюсь понять свои ощущения. Да, угрюмость и задумчивость «Луны» определенно напоминает мне мое настроение в последнее время. Весь прошедший год в школе был наполнен «энергией одиночества». Точнее, если честно, последние два года. Все как будто рассредоточились по своим нишам, а я осталась в стороне, без лучшей подруги, без определенной группы, да и успеваемость хромает. Но далее следует «Колесница», на которой парень пытается сохранить крутую позу, тогда как два его коня едва ли не взбунтовались. Ну да, тоже похоже на меня.
«Сообщите правду о себе, – говорит Райя спокойным, расслабленным голосом, но ее шоколадно-карие глаза пристально глядят на камеру. – Выскажите ее громко».
– В настоящий момент я не очень несчастна, – говорю я вслух и, к моему удивлению, ощущаю, как по щеке из глаза стекает горячая слезинка.
Я быстро смахиваю ее.
И я пытаюсь делать вид, что все в порядке, но это не так.
«Взгляните на свои страхи, – продолжает Райя Сильвер, как будто услышав меня. – Скажите, чего вы боитесь».
– Если я не найду своего места, то, возможно, произойдет что-то очень, очень плохое, – говорю я, но не успеваю как следует погоревать об этом, как меня зовет ужинать отец.
Спустившись, я вижу за столом его одного. Джо куда-то ушла – наверное, домой к Сарре – а мама проверяет экзаменационные работы в прежней комнате Эбби и ужинает тоже там.
– Слышал, что ты устроила Джоан веселую жизнь, – неодобрительно начинает отец, пододвигая мне тарелку с лазаньей.
– Ну, если это она так выразилась…
– Будь повежливей со своей сестрой. Ей и так сейчас нелегко.
– Я вежливая, – говорю я. – Я умею быть вежливой.
– Ты не просто вежливая, Мэйв. Ты хорошая. В тебе много доброты. Просто нужно показать это.
– А в чем разница?
Он треплет по загривку Туту, вставшего на задние лапы в ожидании подачки.
– Вежливые люди улыбнутся, выслушают тебя и скажут: «О нет, как ужасно!» в ответ на грустную историю. Хорошие люди что-то сделают.
Папа тоже был самым младшим ребенком в семье, поэтому он чаще остальных симпатизирует мне. Но он-то был гением в семье идиотов, тогда как я идиотка в семье гениев. А это не одно и то же.
Мы немного беседуем, и он спрашивает, стала ли я лучше учиться, и я вру, что да, стала.
– Как поживает Лили? – спрашивает он, отодвигая от себя тарелку. – Вы до сих пор общаетесь?
– Мы больше не подруги, папа, – быстро отвечаю я и достаю карты из кармана.
– А это еще что такое?
– Карты Таро. Хочешь,
