наконец взмолилась она.
– В приличном обществе говорят: «Пожалуйста!»
– Кончай бузить, Джордж! Сними меня сейчас же!
– Пойдёмьте, займёмся нашими делами, мистер Мэлоун!
– Сэр, побойтесь бога! – сказал я, кивая в сторону его жены.
– Джеки, радость моя! Есть хорошие новости, детка! Мистер Мэлоун ходатайствует за тебя! Пролепечи только «пожалуйста» – и ты снова на земле!
– Чёртов бычара! Ну ладно – пожалуйста – пожалуйста- пожалуйста… Всё?
Он стащил её со стелы с такой лёгкостью, как будто это была не женщина, а какая-то канарейка в клетке.
– Веди себя примерно, дорогуша! Мистер Мэлоун – всё-таки как-никак посланец святой прессы! Не успеешь глазом моргнуть, как он тиснет о тебе статейку в своей мерзкой грязно-жёлтой газетёнке, и продаст миллион экземпляров твоим ненаглядным соседям! Я готов продать ему даже заглавие для этой писанины: « Криминальные причуды одной толстой высокопоставленной жены Кракена». Высокопоставленный Кракен – это без сомнения ты, Джесс, ты переминалась и размахивала под потолком клешнями так, что поневоле залюбуешься! Далее будет следовать подзаголовок петитом: «Избранные эпизоды быта одной оригинальнейшей супружеской пары полёвок». Мистер Мэлон уже щёлкает клыками, этот знаменитый падальщик ничем не побрезгует ради такой сочной добычи. Он подобен своим сухопутным собратьям porcus ex grege diaboli – как говаривали в старину – свинья из паствы дьявола. Мисетр Мэлоун, сказанное – верно?
– Какой вы в самом деле невыносимый тип! – горячо сказал я.
Его тело от пяток до макушки заколебалось от жгучего смеха.
– Прежде чем я смогу этому воспрепятствовать, вы вдвоём наверняка заключите союз против меня! – загудел он над моим ухом, гордо выставляя грудь вперёд и попеременно поглядывая то в мою сторону, то в сторону своей жены. Потом, вероятно до конца насладившись зрелищем, уже совершенно другим тоном он сказал:
– Мистер Мэлон! Надеюсь, вы простите нам наши невинные семейные радости! Каждый развлекается по-своему, в силу пристрастий и воспитания! Я призвал вас в свой кабинет на разговор вовсе не для того, чтобы сделать зрителем кровавой семейной корриды! А вы, сударыня, а ну шагом марш отсюда! Запрещаю вам гневаться! – при этом он мягко возложил свои чудовищные ручищи ей на плечи, – Ты, впрочем, всегда права! Случись Джорджу Эдварду Челленджеру наслушаться твоих советов, он стал бы самым успешным мужем в мире, только не самим собой! Успешных и реализованных мужей на свете пруд пруди, а Джордж Эдвард Челленджер – на свете всего один! Так что тебе ничего не остаётся, как только всеми фибрами пытаться поладить с ним! Так будет лучше для всех!
С этим воистину почти библейским напутствием он влепил жене столь звонкий поцелуй, что он смутил меня даже сильнее, чем все его прежние неописуемые выходки.
– А теперь, любезнейший мистер Мэлоун, – не останавливался
