оттуда мужиков больше к нам попадает, – заметил Шайтан. – Гляньте вон на толпы – почти одни мужики в очереди за наградой…
Рабочее время дьяволов обозначалось с шести часов вечера до шести утра. Оно делилось на четыре смены, что несли специальные стражи – вигилии. Раньше Мефистофель со свитой, бывало, ко второй смене подлетал, а когда и к третьей. Но теперь все трудились по 12 часов, начиная вести разбор – прослушивание сразу, как только заступала первая смена вигилий. Конца этим слушаниям не было. Как – то с вечера толпой и по одному пошли чекисты времён гражданской войны.
– Александр Георгиевич Белобородов, – представился молодой холёный и шустрый красавец, носивший портупею.
– А чем знаменит? – вопрос к нему Уриана.
– В двадцатом году поставил к стенке первого комкора революции Думенко. На Дону приказал казнить несколько тысяч восставших казаков. Без суда и следствия – по законам революции.
– У революционеров один закон был: кто не с большевиками – того к стенке, – пояснил всем Вельзевул. – Так что нас ты своей кровожадностью не удивишь.
– После я стал членом Оргбюро центрального комитета партии, наркомом внутренних дел РСФСР. Сам Ленин на меня всегда рассчитывал. В пример ставил, – гордо рекомендовался Белобородов.
– У-у! Тогда много крови на твоих руках. Молодец! В резерве будешь, за Ягодой твоя очередь, – известил Мефистофель.
– Шая Исаакович Голощекин, – представился следующий вошедший. – Лучший друг Якова Свердлова. Это мы с ним составили безукоризненный план расстрела царской семьи. Ну, Николая Второго, значит. Я был членом президиума Уралсовета вместе с этим Санькой Белобородовым. В ЧК не покладая рук работал. Секретарём ЦК по Уралу и Сибири был. Членом коллегии ЧК-ГПУ. «Жестоким палачом с чертами дегенерации» прозвали меня там работяги.
– Да, много вы кровушки людской попили, – весело заметил Люцифер. – И с царем ловко управились. А главный палач царской семьи здесь ли?
– Тут я!
В грот вошёл Янхель Хаимович Юровский, еврей средних лет, принявший лютеранскую веру. – Докладываю: подготовил и провёл всю операцию. Лично сразил первой пулей Романова. Все следы уничтожил, как Яков Моншович Свердлов приказал.
– Мотивация расстрела царя понятна, но объясни нам – зачем было сына его малолетнего убивать и дочерей? А также врача и повара, что были вместе с ними? – округлил блестевшие узкие глазки Шайтан.
– А вам тут в вечности вашей не понять этого! Мы власть свою, большевистскую строили, а детки – они ж прямые наследники, на престол в любой день могли претендовать. А нам к чему конкуренция? Ленин нас призывал к борьбе за единоличную, нашу власть. А повар и врач – они ж люди не белой кости – чего их жалеть?
– И какой же чин тебе за твои заслуги достался? – спросил Мефистофель.
– Работал председателем Екатеринбургского ЧК, потом
