горшки с цветами, стены и окна дышали новизной, и по мощёным дорогам важно выхаживали парочки горожан разного возраста.
А вот границу с Серым кварталом я заметила издалека. Это будто у художника вдруг краски закончились и часть рисунка он так и оставил не закрашенным.
И уютные домики, и ладные балкончики, и цветастые палисадники, и тротуары с ровными рядами витых фонарей – всё разом оборвалось, растворившись в серости и неприглядности.
Яркие витрины сменились безликими провалами окон, за которыми сложно было понять, что именно в какой лавке продаётся. На большинстве из них вывески либо выцвели и истрепались, либо вовсе отсутствовали. Для местных обитателей, судя по тому, как они проворно сновали из одной двери в другую, это никакой путаницы не вызывало.
Даже брусчатка под ногами кажется мне какой-то не такой…
Но я упрямо иду вперёд, с трудом рассматривая затёртые номера домов.
Семьдесят первый, семьдесят второй, семьдесят третий, тридцать седьмой, семьдесят…
Я останавливаюсь, едва не спотыкаюсь о валяющийся посреди улицы камень и резко оборачиваюсь.
Между семьдесят третьим и четвёртым домом, отодвинутый немного вглубь от дороги, стоит особняк, в наследство мне доставшийся…
С минуту молча смотрю, а потом от души ругаюсь:
– Да чтоб мне провалиться…
И как только у Брукса, этого Шмота непорядочного, рука поднялась написать «особняк»?! У нас у старой клячи Крохи хлев и то добротней выглядит! Нет, может когда-то, при должном уходе дом и можно было особняком величать, но уж точно не сейчас…
Стены, с потрескавшейся штукатуркой, что к тому же в нескольких местах отвалилась вместе с доброй половиной каменной кладки, облупившиеся окна с разбитыми стёклами, крыша с пробоинами, из которых, весело покачиваясь на ветру, торчали пучки травы.
А палисадник? Да он под стать дому… Засохшие коряги да вздыбленная земля с опутанными травой корнями…
Вот Криска, что бывает, когда глупые девочки, вырастают, а в сказки ещё верят…
И вот что вы мне прикажите с этим наследством делать? Наследовать?!
Стискиваю до боли зубы, и уже разворачиваюсь, как перед глазами разом картинка вырисовывается…
Городок, Башня Удачи, дядя Росм…
Соседи…
Последние встретят меня особенно «добро» и ещё долго будут мне припоминать, как я позарилась на столичный особняк, а получила кукиш, да к тому ж без масла.
Да так ярко я представляю их ядовитые ухмылки, и слова в спину брошенные, что делаю пару шагов и пинком покосившуюся калитку открываю.
Нет уж! Не дождутся они моего позорного возвращения! Дядя Росм мне денег дал, вот и приведу этот сарай в надлежащий вид. Отмою тут всё, отчищу, заблестит, как миленький.
Подбираю ключ, один из связки, самый массивный и позолотой украшенный, поворачиваю его пару раз в замочной скважине, и вваливаюсь
