Вилльямс. – Я как раз собирался спросить Вас, что Вы думаете об этой гравюре.
– Вы знаете, сэр, может быть, вы со мной и не согласитесь, но я бы такую гравюру никогда бы не повесил в той комнате, где бывает моя маленькая дочь, сэр.
– Вы так думаете, Роберт? А почему?
Да, сэр, я так думаю, потому что помню, как однажды она взяла в руки Библию в гравюрах Гюстава Доре[51], ведь даже и половины не посмотрела, а нам пришлось четыре ночи подряд её успокаивать. Уж поверьте мне, сэр, если ей, не дай Бог, ненароком случилось бы увидеть этого скелета, что на этой картинке, или как его там назвать, который тащит бедное дитя, она бы точно в обморок упала. Вы же знаете, сэр, что такое дети, как они впечатлительны, порой самой малости достаточно для того чтобы привести их в полное смятение. Что я скажу Вам об этой гравюре, сэр, на мой взгляд, это совсем не такая картинка, которую можно поставить на видное место, особенно там, куда могут нечаянно войти люди пугливые по своей природе. – Вы что-нибудь будете заказывать на вечер, сэр? – Спасибо, сэр.
С этими словами этот прекрасный слуга, порядочный во всех отношениях, отправился выполнять поручение своего хозяина, и вы можете быть уверены, джентльмены, которых он оставил, не теряя времени, тут же столпились вокруг гравюры и принялись её с интересом рассматривать. Как и раньше, на ней был виден всё тот же дом, а на небе была убывающая луна и по нему плыли облака. Но, если в прошлый раз они видели окно открытым, то сейчас оно было закрыто, при этом, опять перед домом можно было различить какое-то существо похожее на человека, но на этот раз оно не ползло на четвереньках, как прежде. Теперь оно поднялось во весь рост и быстро шагало, делая огромные шаги по направлению к передней части гравюры. Луна светила за его спиной и черная ткань укрывала лицо так, что о существовании его можно было только догадываться, и зрители должны были быть благодарны Богу за то, что они не видели его целиком, а могли разглядеть лишь только его небольшую часть: белый куполообразный лоб и редкие пряди волос. Это существо наклонило голову, в то время, как руки его плотно сжимали что-то, что было очень тяжело разглядеть, это что-то было похоже на ребенка, но нельзя было разобрать живой он или мертвый. Сквозь одежду можно было без труда различить ноги этого существа, а они были до невероятности худые.
За промежуток времени с пяти до семи вечера все трое друзей по очереди смотрели на эту гравюру. Но на ней ничего не происходило. В конце концов, они решили, что будет лучше оставить её на время, а потом, после ужина в Холле, прийти и наблюдать за дальнейшим развитием событий.
После ужина, как только выдалась минутка, они снова собрались вместе наблюдать за происходящим на гравюре. Гравюра то была на месте, но вот существо это странное куда-то пропало. Дом стоял залитый лунным светом, спокойный и угрюмый. Им ничего больше не оставалось, как весь оставшийся вечер копаться в справочниках и путеводителях. Вилльямс оказался удачливей всех и его труд был вознагражден. В 11. 30 вечера
Поль Гюста́в Доре́ (фр. Paul Gustave Doré; 6 января 1832, Страсбург – 23 января 1883, Париж) – французский гравёр, иллюстратор и живописец. Сотрудничал с российским издательством «Вольф». Библия в гравюрах с библейскими текстами по Синоидальному переводу была подготовлена им за период с 1864 по 1866 год. Изящно исполненные гравюры живыми картинами раскрывают перед нашим взором многовековую библейскую историю Ветхого и Нового Заветов: от сотворения мира до Откровения Иоанна. Мы видим образы великих мужей веры, пророков и апостолов, наглядно отображенную историю Израиля и прослеживаем Божий план спасения человечества через Сына Божьего, Иисуса Христа.
