залила их тела, растопив последний лёд между ними.
Тэрриэль опрокинул Грету на постель. Она ощутила твёрдость и тяжесть мужского тела. Эльф сел и быстро избавился от своего одеяния.
Когда инородный орган попытался внедриться в лоно, девушка сжалась и испугалась. Мужчине пришлось вновь долго целовать и ласкать её для снятия барьера страха. И вот соитие тел. Грета вкусила лишь дискомфорт и болезненное ощущение внутри себя от трения нежных стенок влагалища. «Бедные женщины! Как же все замужние терпят это?!»– со слезами думала она.
Через пару часу девушка в панике вопрошала:
– У тебя есть чувство меры в сексе?
Эльф со смешком осведомил любовницу:
– Дорогая, женщины терпят день, а то и два непрерывного марафона интима. Так что: терпи.
Ранним утром он отвёл её к порогу трактира, где ждал поседевший за ночь отец. На его моложавом сорокалетнем лице в русых волосах белые пряди смотрелись несколько нелепо.
– Как мама?– первым делом узнавала дочь, глядя себе под ноги.
– После лечения лучше,– кивнул Йорик Уивинг.
Тэрриэль вернулся в номер, принял ванну, переоделся в эльфийский халат в несколько слоёв бледно-голубого шифона с двумя золотыми мужскими брошами в виде веток, подпоясался золотистым поясом. Надел широкие белые штаны. Прилёг. Вся постель пропиталась запахом ушедшей девушки, нежным запахом цветов, и блаженство от былого приключения напоминало о себе. Эльф блаженно улыбался, когда дверь отворилась, и вошёл Дэкуэль.
Младший брат вздохнул полной грудью и вынес вердикт:
– Какой чудесный аромат! Ты тоже не скучал этой ночью!
– Одна человечка сегодня получила моё исключительное расположение.
Дэкуэль рассмеялся:
– Интрижка ныне так пафосно называется?
– Я спонсировал в человечку немалые деньги и хочу ещё с ней поиграть.
– О, решил поиграть в благотворительность? А заодно насладиться прелестями местной фауны?
– Не называй людей животными, ты сам частенько ими пользуешься в постели! И животные не могут источать столь тонких ароматов! А эта девушка ещё и распрощалась с девственностью ради выздоровления матери. Самоотверженная…
– Ещё одна принесла свою девственность на алтарь Любви.
– Скорее на алтарь величественного самопожертвования,– поморщился старший брат, поддев младшего теми же метафорами далее,– И сколько ты используешь пафоса для обычного перепиха, как раз без этой самой любви. Хотя…я боюсь влюбится в эту чистую, наивную девчонку…
– Пройдёт, поди. Это же дурость какая-то…Хотя я тебя понимаю: если изрядно потратился, то есть резон остаться и отыграться на полную сумму.
– Я так хочу обнять её снова! Хочу побыть с ней подольше! Я не хочу сейчас дома делать вид, что счастлив с другой…Скажи моей жене что угодно! Будто б я уехал с дипломатической миссией к
