и свадьба из чего-то отдалённого, хотя и ожидаемого, превратилась в реальность. Вечером накануне Фанни под наблюдением госпожи Сиан как следует оттёрла Мэгг мочалкой, а потом, игнорируя протесты, маленькими щипчиками вырвала все волоски с её тела, даже из промежности. Было больно и невыносимо стыдно, но Сиан только сообщила:
– Негоже леди выглядеть крестьянкой, – и позвала на помощь Фанни ещё двух горничных.
Волосы Мэгг тщательно вымыли в трёх водах и надушили, тело вымазали пахучим маслом, ногти отполировали до блеска, зубы отбелили соком кислицы, а наутро подняли почти на рассвете и облачили в платье.
– Вы красавица, моя дорогая, – ласково сказала госпожа Сиан, расправляя жемчужные нити в волосах Мэгг, пока она сама разглядывала отражение в зеркале. – Милорду Эскоту повезло, что он берёт вас в жёны. А какие у вас выйдут красивые детки!
Мэгг обернулась к госпоже Сиан и вдруг вспомнила, что в этот момент они расстаются. Дуэнья ещё будет на свадьбе, но уже завтра её обязанности закончатся, и она уедет в какой-нибудь другой дом, к другой девице. Стало грустно – толстая ворчливая женщина сделалась ей за эти месяцы близкой и почти родной.
Кажется, она угадала её мысли, потому что едва ощутимо потрепала за подбородок и сказала с улыбкой:
– Будет вам, дорогая. Кто грустит в день свадьбы?
– Если у меня родится девочка, – сказала Мэгг робко, – вы станете её воспитывать и учить?
Госпожа Сиан прижала руки к объёмной груди и прослезилась:
– Ох, дорогая, вы меня так тронули! Конечно, только напишите – ваш почтенный дедушка знает, как меня найти, и вам скажу: письма мне шлют на улицу Эльзы в Шеане, дом четырнадцать.
Мэгг пожала ей руку и пообещала:
– Обязательно напишу!
Постучали, Фанни открыла и впустила в комнату лорда Кэнта – он был в синем камзоле с лиловыми, в цвет герба Кэнтов, вставками, белоснежные волосы ему зачесали назад, в руках он держал увитую серебром деревянную трость. К сожалению, без неё он ходил последнее время с большим трудом.
Оглядев Мэгги с ног до головы, он объявил:
– Дорогая внучка, вы выглядите прекрасно, как и подобает наследнице благородного дома Кэнтов.
– Спасибо, дедушка, – Мэгг сделала реверанс, а старик приблизился, наклонился, поцеловал её в лоб сухими губами и сказал тихо:
– Вы – надежда моего рода, в вашем браке с Эскотом – спасение нашего имени, счастливое будущее для всего Юга. Будьте достойны его.
– Буду, дедушка, – пообещала Мэгг, и Кэнт предложил ей руку.
Фанни набросила на голову и плечи девушки белый покров, настолько плотный и длинный, что он скрыл её полностью. Вместе они спустились вниз и вышли к карете, которую уже окружали многочисленные гости. Не приветствуя никого и как будто никого не видя, Мэгг и Кэнт сели в карету, опустили шторы. Кэнт стукнул тростью в потолок. Кучер засвистел и пустил коней вперёд. Зазвенели колокольчики, затрещали трещотки, загудели в рожки слуги на козлах – по поверьям, шум отпугивал
