моря и вкус устриц.
Злость электрическим разрядом бьет по моему телу. Кое-как беру себя в руки. Еще пять дней впереди, а это почти весь отпуск. Еще столько дней, столько завтраков, обедов и ужинов, столько часов на пляже. Нет, надо держаться, иначе я просто сойду с ума.
В точности по расписанию нам подают автобус, мы садимся рядом, позади нас – женщина с мальчиком лет четырех. Он слишком громко смеется, слишком громко кричит, слишком громко плачет, бьет ногами в спинки наших сидений. Я предлагаю:
– Давай пересядем, пока есть места.
– Нет, это неудобно, что она о нас подумает? Сидим уже, куда уселись.
Автобус трогается, мальчик устраивает истерику. Я привычно выключаюсь, абстрагируюсь от окружающего меня ора и молчу. Мать тяжело вздыхает, пару раз оборачивается на мать ребенка и гневно сверкает глазами. Никакого эффекта.
– Что ж она его не успокоит? Вообще не алё! Какой-то больной дебил! – возмущенным шепотом высказывает мне мать. – Он же ее позорит на весь автобус! Дала бы ему затрещину, это ж надо – устроить такое. И почему все молчат? Едут, как будто так и надо. Высадили бы их где-нибудь.
– Может быть, этот ребенок – инвалид, – говорю я, – теперь что же, с ним никуда не ездить?
– Пускай такси берут и ездят, – ворчливо отвечает она.
В этот момент мальчик дерет мою мать за волосы и тянет назад, она вскрикивает больше от неожиданности, чем от боли. Мама мальчика тут же хватает его в охапку и аккуратно разжимает детские пальчики, крепко вцепившиеся в чужие волосы. Молодая женщина спокойно принимается увещевать своего ребенка на местном языке. Моя мать поворачивается к ней и говорит:
– Дома надо сидеть, а не по автобусам шляться. А если ребенок еще и агрессивный, то в психушке лечить его, пока не научится с нормальными людьми в общественном транспорте находиться!
Женщина растерянно улыбается и разводит руками. Думаю: «Какое счастье, что она не понимает по-русски! Какое счастье!». Нет, больше никаких автобусов, никаких самостоятельных вылазок – только с гидом, только в составе организованной группы. Отвезут, привезут, покажут, расскажут, развлекут.
С содроганием отгоняю воспоминания о той поездке. Нужно было закончить на этом нашу экскурсионную программу, так нет – на другой день я забронировала два места в группе с русским гидом, и мы опять поехали по окрестным городам. Воистину дура.
– А куда мы теперь поедем? – интересуется за завтраком мать, намазывая свежий хлеб сливочным маслом. – Опять в Херову?
– Нет, конечно. В другие города: Пераст, Котор, Тиват. За нами заедут после обеда.
– Пераст, – задумчиво повторяет она, затем недобро ухмыляется и выдает: – Пераст – педераст!
Я с трудом контролирую себя, но все-таки мне удается сохранить нейтральное выражение лица. Желваки на месте, глаза не закатываются в глубь глазниц. Еще четыре дня – и свобода. Перетерпеть. Пережить.
Вечером, после нашей вылазки в Херцег-Нови, мать неожиданно
