Буруку вышла из дома под дождь. Улыбнулась. Извлекла из сумочки маленький айфон и с минуту смотрела на его экран. Улыбнулась ещё шире. Выскользнула за калитку. Задумалась на миг – и оставила её открытой.
Негр Зе Джинга стоял под фонарём и, зажав под мышкой беримбау, пересчитывал на мокрой от дождя ладони монеты. Мулат Секо смотрел через плечо Зе и, шевеля толстыми губами, тоже считал. Как ни старались друзья, у них раз за разом получалось восемь реалов. Восемь реалов! На двоих! Зе и Секо переглянулись. Они были обитателями Бротаса, на двоих им приходилось тридцать шесть лет, и оба были глубоко несчастны.
– Ясмина убьёт меня, если я не принесу денег, – шёпотом признался Зе. – С утра она сказала: доставай где хочешь, мы третий месяц не платим за свет, а малышу нужно лекарство…
– Эта сучка морочит тебе голову, брат, – убеждённо заявил Секо. Зе насупился:
– Никогда не говори так про мою женщину!
– Но бабы все такие, поверь мне! Где это видано – лекарство для чёрного пацана? Само должно всё пройти! Кроме того, это её сын, а не твой, пусть сама и ищет деньги! Дала же она тебе вчера что-то?
Джинга лишь виновато поморщился. Ясмина в свои семнадцать лет была вовсе не глупа. Зе стоило больших трудов убедить её в том, что у него в Ондине есть друг, который владеет аптекой и, конечно, продаст своему приятелю нужное лекарство за полцены! Ясмина посмотрела недоверчиво, но всё-таки дала сорок реалов. И все их Зе проиграл час назад на углу улиц Пираитинга и Убиратан! Надо же было додуматься – сесть за карты с Эшу!
– Я тебе говорил, но ты ничего не слушал, – уныло напомнил Секо. – Я сам должен Эшу третью неделю. Если не верну долг – сам понимаешь…
О да, Зе понимал.
– Может, сыграем с кем-нибудь ещё?
– На восемь реалов? Смешить людей?!
Положение было отчаянным. С чёрного неба лил дождь. Восемь реалов оставались восемью реалами. Животы приятелей были пусты, будущее не сулило добра. Они брели сквозь дождь по пустому ночному городу, не разбирая дороги и ёжась от ветра. И каждый отчаянно желал помочь другому.
– Спустимся в Амаралину, – помолчав, предложил Зе. – Сегодня там большая жога. Я всё равно должен вернуть местре беримбау: его наконец-то починили. Может, удастся что-то одолжить у ребят… У Ошосси всегда есть деньги! Эх, была бы у меня такая же сладкая рожа, как у нашего Охотника, – а не этот горелый блин! Все гринги с их долларами были бы мои!
Секо только махнул рукой:
– Ошосси я не могу вернуть сотню с прошлого Рождества. Куда тут просить ещё… Может, хотя бы поиграем? Капоэйра – такая вещь, самое тяжёлое настроение поднимется! Я так и не понял, как делать ту подсечку, местре покажет ещё раз…
– Не могу играть, когда жрать хочется, – тоскливо сознался Зе. – Зайдём к твоей матери?
Теперь уже на физиономии Секо появилось смущённое выражение.
– Мать сказала, чтобы я дома и
