и подключив ее к ручному терминалу, Холден вышел на общекомандный канал.
– Как смотрится? – спросил он.
– Потрепали они нас, – отозвалась Наоми. – Впечатляет.
– Ломать – не строить, – заметил Холден.
– Оно и видно. – Наоми подтвердила согласие, по-астерски кивнув кулаком. – А секции на замену… – Что-то не так?
Ему ответил голос Сандры Ип. Незнакомый голос чуточку раздражал слух.
– Карбосиликатное кружево. Произведение искусства. Легче и прочнее. Способно отразить скользящее попадание снаряда ОТО. – Она проговаривала все это с вызовом, намекавшим, что вопрос обсуждается не впервые.
– Пока способно, – ответила Наоми. Холден переключился на канал «Только для „Роси“», но слушать продолжал на общем.
– Ну, в кругу семьи, что не так с новыми пластинами?
– Ничего, – ответила Наоми. – Они великолепны. Это тебе каждый скажет. Но что будет через пять лет?
Через десять?
– Они недолговечны?
– В том-то и штука, – протянул Алекс. – Ни одна пока что не прожила десять лет. Материаловеды от протомолекулы из штанов выпрыгивают. Столько новых игрушек! В том числе эти кружевные пластины. Теоретически должны держаться не хуже настоящих. А на практике на нас и проверят. И мне чертовски долго пришлось убеждать «Роси», что я не напутал с их массой. «Роси» тоже придется подстраиваться.
Холден скрестил руки. Уолдо над его головой развернули новую секцию, приложили ее к боку «Росинанта».
– А нам это точно надо? Может, обойдемся обычными?
– Нет, если хотим быстро попасть на Тихо, не обойдемся, – отрезала Наоми. – Война идет.
– Можно отказаться от контракта, – предложил Холден. – Найдет себе Фред другой транспорт.
– Не знаю, кэп, – смешался Амос. – При таких делах я скорее рад, что мы при работе. То есть пока деньги еще чего-то стоят. – Он помолчал. – Эй, деньги еще в ходу?
– Будут в ходу, если мы победим, – ответила ему Наоми. – Порты Свободного флота нас все равно не станут ни снабжать, ни заправлять.
– Точно, – сказал Амос. – Вот я и рад, что мы при работе.
Два меха шмыгнули к краям новой пластины. Солнышками вспыхнули сварочные аппараты, сплавляя старую технологию с новой. Чем-то это Холдену не нравилось, внушало недоверие. Но и поражало тоже. Когда он родился, кружевной ткани нового корпуса не существовало, а теперь существует.
Протомолекулу, кольца, жуткие и прекрасные руины в новых мирах создавал великий разум. Пусть он погас, но в то же время внедрился в человеческое знание, в возможности человечества, в его представление о себе. Рожденный сегодня ребенок вырастет в мире, где карбосиликатное кружево так же обычно, как титан и стекло. Они забудут, что это плод сотрудничества между человечеством и призраком мощного, чуждого разума. Холдену повезло родиться
